Некроз. Шокирующая история нераскрытых убийств. Константин Богатски

напряжённые вены. Пересохшим от панической атаки ртом я не мог сказать ни слова. Да и говорить этим озверевшим ублюдкам мне было нечего, мысли путались в голове, зрачки пугливо бегали в орбитах моих глаз, и я уже был готов покорно принять роль беспомощной жертвы.

      Стоял я недолго, потому что первый несильный толчок в грудь сбил меня с ног, и я упал на землю. Они ничего мне не говорили и не добивали – ждали, что я полность смирюсь со своей жертвенной участью. Сам не веря в успех своих помыслов, я попробовал встать, и был снова тут же свален с ног, на этот раз более сильным ударом ноги. Мысли о побеге становилесь всё менее реальными, я трусливо молил про себя одновременно и о пощаде, и о помощи остальных, ведь пусть мы были и намного младше, но нас на футбольном поле было десять человек, а этих подонков всего лишь четверо! И страшней всего было то, что мне всё трудней было сопротивляться и сдерживать слёзы.

      – Шо надо? – услышал я позади резкий крик Клыка.

      Он стоял на небольшом холме и от этого казался выше. Не дождавшись никакой реакции от оторопевших скотов, он быстро подбежал к нам, но не смог добраться до мяча, когда один из этих отморозков поробовал схватить его за шею, но Клык умело увернулся, вдруг достал выкидной нож и направил обнажившееся стальное лезвие прямо на них. От такой неожиданности они инстинктивно попятились, и уже двое из них потянулись к своим карманам, но в этот момент Клык потянул меня за футболку.

      – Бежим! – крикнул он, и я резко подскочил на ноги.

      Я бежал за ним, не чувствуя земли под стёртыми кедами. Мне чудилось, будто за нами бегут эти твари и они совсем скоро нас догонят, поэтому я и не думал о том, чтобы остановиться и обернуться. Бежали мы в другую сторону от спортивной площадки школы, где играли в футбол, потому что в той стороне был крутой подъём наверх. Обогнув дугу, я окончательно выбился из сил и остановился, когда заметил, что и Клык прекратил бежать.

      – Пошли в обход за остальными, – сказал мне он, и я пошёл за ним, пугливо оглядываясь по сторонам и сипя, как старый астматик.

      Мы забрали остальных пацанов и вернулись в свой двор к осточертевшим серым многоэтажкам, где жили с младенчества. До позднего вечера мы вдвоём сидели на заборе, проклинали этих мразей, и мне хотелось поблагодарить Клыка за своевременную помощь, вот только чувствовал я себя при этом неловко. До этого дня мы с ним нечасто общались и ещё не были хорошими друзьями, просто иногда в футбол играли, а теперь он увидел, каким беспомощным слабаком я оказался, стоило мне только остаться наедине со старшими ублюдками с чужого двора. И если бы не он, меня бы запинали как мешок с дерьмом. Мне было стыдно, и я, ещё не придя до конца в себя после панической атаки и приступа страха, горел изнутри от этого позора.