Мертвые Царевны. Стражи Приобья. Легенды Севера. Сергей Юрьевич Соловьев

и славница рассмеялась, – Замёрзла и заснула. Проснется завтра. А потом я и у Оры посмотрю яблоню, разбужу, если надо.

      – Все то ты шутишь, внучка, – приняв это за шутку, сказала Зима.– Пошли, уже к ужину готовится надо, и Ван прибежит, и Алена от Оры придет.

      – Пойдем, – согласилась Снегурочка.

      Они вернулись домой, разожгли тлеющие угли в очаге, разогрели горшок с остатками обеда, и скоро пришла и Алена. Алена пришла веселая от Оры, повесила свою суму из вытертой кожи, присела на лавку рядом с бабушкой, и поцеловала ее.

      – Давайте есть, – предложила она сходу, – пора ведь уже, – и она сделала серьезное лицо, придвигая к себе миску, пока пустую.

      – Ван же не пришел ведь, – заметила бабушка, – подождем.

      – Он ногу повредил, – сказала протяжно и очень тихим голосом, казалось, задумавшись и прислушиваясь к себе, Снега, – не сильно, – и она качнула головой, – сейчас подлечу.

      Внизу раздался стук в дверь, и Зима с Аленой, кинулись вниз открывать. Они встретили Ветта, поддерживающего за плечо Вана, стоящего на одной ноге, опираясь при этом на палку.

      – Здравствуй, Ветт, – поздоровалась бабушка, – спасибо, что помог Вану. Что случилось -то?

      – Да, бабушка Зима, слетел он с повозки, расшибся. Но мы замотали ногу, Лист сказал, что скоро пройдет.

      – Садись, поешь с нами, юноша, – сказала Зима.

      – Домой надо, – помялся он, озираясь на девушек, – ждут ведь.

      – Ну ты домой иди, Ветт, а то мать да отец о тебе беспокоятся. Спасибо еще раз.

      – Ладно, пойду, – с неохотой сказал Ветт, – выздоравливай, – пожелал он на прощанье другу.

      – Счастливо, – сказал ему Ван, – спасибо.

      Зима и Алена помогли подняться юноше по узкой лестнице вверх, и он вскрикнул всего лишь каких-то три раза. Посередине горницы стояла Снега, внимательно смотрящая на болезного.

      – На лавку его сажайте, и штанину задерите, у него колено разбито.

      Зима усадила внука, а сама пошла за бронзовым тазом с горячей водой, и чистой тряпицей, Алена осталась смотреть за лечением.

      – А ты откуда узнала? – с сомнением проговорил Ван, стараясь не охать, когда ведунья потрогала его, начавшее уже опухать и синеть, колено. Зима поставила рядом таз, а Снега, вздохнув, сосредоточилась и положила свои пальцы рук на пылавший огнём сустав. Юноша почувствовал жар внутри, так, будто кто то зажег огонь в ноге, и вот, боль отпустила его. Рядом сидела сильно побледневшая Снега, ее губы были бескровные, и глаза потемнели, но остались голубыми. Она дышала часто- часто, к ней подбежала Зима, и Алена принесла ковш с питьем.

      – Внучка, ты как, – сказала Зима, целуя девицу в щеку, и внимательно смотрела на её бледное лицо.

      – Все хорошо, – говорила она, нервно потирая руки, – хорошо, что мы почти сразу подлечили братца.

      – Спасибо, – пробурчал Ван, – завтра пойду опять к Глому и Листу,