Трехручный меч. Юрий Никитин

переодевался и тайком ходил в народ, чтобы проверить: сильно ли брешут? Чудны дела твои, Господи, оказалось, что и между собой называют меня добрым и справедливым! Это я-то добрый, а?.. Ладно, герой, давай продолжим разговор в другом месте.

      – Ага, – согласился я довольно, – ага!

      Но король почему-то двинулся мимо всех этих голых баб, за нами пошли двое молчаливых рыцарей. Ступеньки повели вверх, я удивился, что сауна так высоко, начал оглядываться, все знатные девки остались, значитца, в сауне будут другие, а эти только для аперитива…

      Миновав еще три зала, король подошел к невзрачной двери, украшенной всего лишь большой медной ручкой в виде головы дракона. Дверь распахнулась беззвучно, у меня даже возникло желание отодвинуться и снова приблизиться, всегда интересовал механизм открывания этих дверей.

      Никакой сауны, всего лишь просторный кабинет, заставленный шкафами с книгами, на трех столах кипы старых фолиантов, листья желтые, края изгрызены крысами и мелкими драконами. За столами, склонившись над книгами так, что водят носами по бумаге, сидят престарелые мудрецы: с белыми, как у луней, волосами, такими же белыми длинными бородами, согнутые, старые, в теплых халатах, разрисованных драконами всех видов.

      – Вот, – сказал король грустно. – Те мудрецы, которые создают… Но знают не их, а тех… которые про драконов!

      В кабинетной тиши скрип его зубов раздался не тише, чем треск жерновов, между которых попал валун размером с человеческую голову.

      – Увы, – сказал я.

      – Садись, – пригласил король. – Сбрось вон те книги на пол и садись. Мудрецы, вы можете дать нам совет?

      Мудрецы оказались разные: если один просто кивнул, второй кивнул головой, третий – своей головой, четвертый – своей собственной головой, пятый – своей собственной головой в знак согласия, а шестой вообще ухитрился кивнуть своей собственной головой в знак своего собственного согласия, соглашаясь со сказанным.

      – Вот этот, – шепнул я королю. – Посоветуемся с ним…

      …и поступим наоборот, решил про себя, однако для короля и мудрецов напряг мускулы и недоверчиво-надменно посмотрел на всех свысока.

      Король откашлялся, сказал медленно и печально:

      – Когда все умные средства испробованы, остается… сам понимаешь, что остается! Ты – наша последняя надежда, великий герой!

      Я вскинул предостерегающе ладонь, покосился краем глаза на мутноватое зеркало в дальней стене, слабовато, но можно контролировать осанку, прервал без всяких церемоний, ибо какой спрос с варвара:

      – Прежде всего мои проблемы! А потом ваши. Договорились?

      Король вздохнул печально:

      – А разве у нас есть выбор?

      – Итак, – сказал я, – только на последней версте… это такая миля с гаком, уже почти в виду замка, на меня трижды бросались разбойники, налетали гарпии, из-под земли вылезали толстые жуки и пробовали утащить в свои норы… На выходе из леса прибил неудачника, что и