Шавуот. Лена Ребе

он оказался дома. Все вопросы – с церковью, со священником, с крестными родителями – разрешились при его помощи как-то очень легко, и в ближайшее воскресенье, совпадающее к тому же с Петькиным днём рождения, во время торжественной ночной пасхальной службы моего сына, наконец, крестили. А еще в эту ночь шёл снег. В Линце. В апреле. Очень необычная была эта ночь.

      На крещение я подарила ему очень красивую Библию с иллюстрациями Микеланджело. Ещё была в доме его школьная Библия, а потом я как-то прикупила по случаю Библию на английском языке. Теперь Библий в доме было много и я, естественно, начала сравнивать тексты.

      Занятие оказалось очень увлекательным, но отчасти обескураживающим. Я сравнивала русские, немецкие и английские слова, стоящие на одинаковых местах во всех изданиях и видела, что означают они не совсем одно и то же. Т. е. общий смысл сохранялся, а вот нюансы были разные. Причём вырастали эти нюансы иногда до необъятных размеров. Мой любимый Экклезиаст – «Книга Проповедника» – называлась по-немецки почему-то «Kohelet», а «Книга притчей Соломоновых» превратилась в «Buch der Sprichwörter», что соответствовало русскому «Собранию пословиц и поговорок». Ничего себе нюанс!

      Установить истину без знания языка оригинала не представлялось возможным, поэтому я просто мысленно заменила слово «цитата» на слово «ссылка» и утешила себя мыслью о том, что кому нужно – найдёт по ссылке место в оригинале и разберётся, что к чему.

      А потом оказалось, что ссылки тоже не всегда помогают, поскольку тексты различаются гораздо сильнее, чем я думала. Например, в немецком издании была книга «Тобит», про которую я раньше никогда не слышала и которая отсутствовала в русском тексте. А Псалом, цитата из которого стала эпиграфом ко всей книге, имел номер 138 в русском издании и 139 – в немецком.

      Слова моего отца, сказанные им много лет назад про Библию: «Ты посмотри, сколько там противоречий и подумай своей математической головой: ну как можно во всё это верить!» – зазвучали теперь совсем по-новому. Противоречия действительно были. Только вывод из этого факта я делала другой. Не атеистический. По-моему выходило, что люди с этими текстами несколько поднапутали и хорошо было бы внести ясность в этот вопрос.

      Пока же до ясности было ещё далеко, и родители Дии помогали с цитатами. Сама Диа, как уже было сказано, тоже считала себя атеисткой. Интересная она была атеистка. От неё я впервые узнала про замечательный обычай, связанный с празднеством Рождества Христова. Придумали его в Линце, на телестудии ОРФ, в год Петькиного рождения. За прошедшие годы он успел распространиться уже в двадцати пяти европейских странах, а в прошлом году добрался даже до Америки.

      Называется этот обычай Friedenslicht aus Bethlehem – Свет мира из Вифлеема – и заключается в следующем. Незадолго до Рождества отправляется из Линца или его окрестностей один ребенок в Вифлеем, зажигает там свечу от огня, горящего на месте рождения Христа и возвращается с ней на самолёте назад в Австрию. Для этого пришлось даже специальный фонарь сконструировать – чтобы