Б-11. Олег Рой

такое не в диковинку. За скалами ветер воет, словно черти дьявола отпевают, а сааму ничего: собрал валежника сланцевого, костер разжег, греется да думает, как отсюда до Ловозера добираться, когда буря уляжется…

      И тут слышит саам – снег хрустит за спиной. Обернулся он, глядит: стоит его невеста-беглянка. А он, надо сказать, хоть и другую уже взял, а о той все забыть не мог. Бросился он к ней, она стоит, как ушла – в шубе-парке, в унтах, сама бледная, как без крови, даже губы синие. Начал он ей говорить: мол, знал бы, что ты жива, в жизни бы другую не взял, принял бы тебя, как есть…

      И тут она усмехнулась ему, и говорит: как есть? А сейчас возьмешь?

      Он: да, говорит, возьму. Она его на снег толкнула, он упал, а она шубу свою расстегнула, сбросила, а под ней – только тело нагое.

      – Эротика пошла, – заметил Феликс.

      – …а на теле этом, – продолжил Макарыч, – дырки с кулак! Все внутренности видать! Закричал саам, да что уж в тундре кричать. А из дырок как полезли черви! И на саама напали, да как давай его живьем жрать! А невеста его только хохочет…

      Ира побледнела, Игорь и Таня тоже примолкли. Даже Генка с Феликсом, отставив кружки, смотрели на Макарыча.

      – А история эта откуда известна стала? – спросил Волосатый, подхватывая с тарелки мясные чипсы. – Кто рассказал? Саам, заживо сожранный, или девка с дырами по всему телу и внутренностями наружу? Они ж там, как я понял, вдвоем были?

      Макарыч фыркнул, и отхлебнул еще пива:

      – За что купил, за то и продаю. Я ж говорю: байка все это, не больше.

      – Я такую же историю в Сирии слышала, – тихо сказала Женя. Феликс и Волосатый тут же уставились на нее:

      – Ты была в Сирии?

      – А что такого? – пожала плечами Женя. – Работала в госпитале в Хмеймиме, два года.

      – Круто, – сказал Феликс. – Я просто там служил по контракту, и Волосатый, как я понял, тоже.

      – Да, в ДШБ, – подтвердил Волосатый. – Даже в твоем госпитале побывал, когда меня пулей чиркнуло…

      И Женя, Феликс и Волосатый выпали из беседы, образовав собственный «чат» – о своих сирийских приключениях. Остальные сидели молча, и Даша подумала, что, если Макс желал напугать участников, то Макарычу, кажется, это удалось. Но от участия никто так и не отказался.

* * *

      – Может, переночуешь у меня? – спросила Даша Мишку, когда они вышли на улицу подышать свежим воздухом. Мишка закурил, Даша вышла просто за компанию.

      – Чего так? – спросил Мишка.

      – Если честно, мне от этих историй не по себе как-то, – призналась Даша. – Так как?

      – А ее я куда дену? – спросил Мишка, кивнув в сторону Иры, стоявшей в компании Генки, Феликса, Волосатого и Жени. Оттуда то и дело доносились взрывы смеха.

      – Ну, так заезжайте оба, – предложила Даша.

      – И как я это объясню? – спросил Мишка. – Скажу, что тебе стало страшно?

      – Ну, как знаешь, – вздохнула Даша. Миша выпустил дым, и спросил:

      – А что Макс? Занят сегодня, что ли?

      – Мы с ним… – Даша смутилась. – Он у меня еще на ночь