Сердце Лета. Галина Полынская

ты?

      –Я?

      – Да.

      Девушка замолчала. Она разглядывала потолок кабины, подошедшего Тротила, потом перевела взгляд на сидящего у борта камеры Фарота, стоящего рядом с ним Угу. Преал лежал вне поля ее зрения. Тротил присел на корточки, взял ее за запястье и пощупал пульс, он был в абсолютной норме, разве что прохладная кожа еще напоминала о том, что совсем недавно тело было погружено в ледяной сон. Затем Тротил взял ее на руки и осторожно поднял, вызволяя из камеры. Девушка не сопротивлялась, она лишь смотрела по сторонам широко распахнутыми глазами.

      Тротил отнес ее к пульту, усадил в кресло и повторил вопрос Фарота:

      – Кто ты? Откуда?

      Девушка помолчала, словно прислушивалась к чему-то, затем неуверенно улыбнулась и ответила:

      – Не знаю.

      – Как тебя зовут?

      Она снова замолчала, задумалась, и ни у кого сомнений не осталось – девушка ничего, совершенно ничего не помнит.

      – Что ж, – Тротил снова взял ее за запястье, щупая пульс, – если человека заживо заморозить, а потом разморозить и вернуть к жизни, всякие побочные эффекты возможны. Какие будут предложения?

      – Дайте ей посмотреть на себя в зеркало, – сказал Уга. – Вдруг вспомнит.

      – Дельная мысль, – кивнул Тротил. – У кого есть зеркало?

      – У Преала, но он вышел из строя.

      – Сейчас я его в строй верну, – сказал Фарот.

      Он склонился над не подающим признаков жизни телом и похлопал Преала по бледным щекам.

      – М-м-м-м… – произнесло тело и пошевелилось.

      – Давай, воскресай, хватит уже! Вставай, нам нужно зеркало!

      Преал открыл глаза, посмотрел на Фарота, потом в потолок, затем опять на Фарота.

      – Труп… – произнес он дрожащим голосом, – ожил…

      – Да, ожил и пошел! Вставай же и принеси нам зеркало!

      – Зачем? – Преал приподнялся на локтях.

      – У девушки потеря памяти, хотим, чтобы она посмотрела на себя, может, вспомнит, кто такая. Долго еще собираешься разлеживаться?

      Преал поднялся на ноги и взглянул на сидевшую в кресле у пульта управления рыжеволосую красавицу. Она смотрела на него ясными синими глазами и улыбалась застенчивой улыбкой. Преал глубоко вздохнул, поправил кудри и пошел деревянным шагом прочь из кабины управления.

      Вскоре он вернулся с изящной безделицей в серебристой оправе с продолговатой гладкой ручкой. Протянув зеркальце девушке, Преал отошел подальше и принялся хмуро наблюдать за ее действиями. По всей видимости, на поэтическое творчество его больше вдохновляло мертвое чудо, нежели свежеразмороженная муза с потерей памяти. Девушка взяла зеркальце, долго вертела его в руках, с любопытством рассматривая, затем посмотрела в блестящую поверхность. Она рассматривала свое лицо, волосы, трогала украшение на лбу и шее, но каких-то особых чувств, например, узнавания, на ее лице не отразилось. Зеркало не помогло, красавица себя не вспомнила.

      – Что ж, – Тротил отдал зеркальце Преалу, – мы