Аномалия вне зоны. Олеся Андреевна Малышева

хотя остальные стирали руками. Иногда даже делилась модными журналами, которые от скуки я могла и почитать. Мы много смеялись и шутили, а ещё обсуждали политику, погоду, фильмы, актёров… Это универсальный человек, который разбирается совершенно во всём. Мне нравилось с ней общаться. Она не была пустышкой как многие девушки в её возрасте.

      Я полюбила одно секретное место в лаборатории – это оранжерея или, как многие говорили, ботанический сад. Он поражал меня своими размерами и красотами. В нём чего только не было: и ягоды, и фрукты, и цветы. Я часто брала оттуда что-нибудь приукрасить комнату или перекусить. Мы обычно приходили туда с Анной и в один день, а именно десятый от моего приезда, я решилась спросить у неё:

      –Я буду общаться с другими детьми?

      Сначала, она долго молчала, но чуть позже ответила мне:

      –Я думаю, что ты должна встретиться со своими сверстниками, но ещё не время, – объяснила она.

      Меня интересовал лишь один вопрос: «Когда настанет это самое время?». Подумав, я не рискнула спросить: вдруг придётся ждать долго, и я ужасно разочаруюсь.

      Ещё, я обожала гулять в свободное время по всему зданию и даже не боялась потеряться. Ходить в разных частях детям категорически запрещалось, а ночью все выходы полностью блокировались и в добавок к этому включались камеры. Об этом я узнала, когда у меня жутко заболел живот, и я начала долбить в дверь, чтобы хоть кто-то услышал. На помощь прибежали два врача, а когда я решила узнать, как они поняли, то ответ был таков, что в коридоре стоят камеры с прекрасной слышимость, и что если кто-то поёт в душе это слышат все охранники. Я была в полнейшем ужасе, ведь я когда бываю одна, то читаю стихи вслух.

      Дверь запиралась Анной до утра, поэтому гулять ночью – было мне запрещено.

      Часто, я засыпала в слезах и чувствовала себя очень паршиво, но чуть позже вспоминала: от меня ведь зависит судьба человечества. Пока что я не видела никаких изучений моего строения ДНК. Совершенно ни один учёный не работал со мной. Зачем они так медлят с этим? Вдруг, из-за их безответственности меня задержат ещё дальше?

      Одиннадцатый, двенадцатый день… Тринадцатый…

      Так и прошёл целый месяц. Одно и то же, каждый божий день. Да когда, чёрт возьми, этот кошмар прекратится! Я молилась, я плакала перед Анной, но ни бог, ни Анна не были в силах изменить всё. Сколько можно лить слёзы в пустоту? Ответ прост: бесконечно.

      После месячного пребывания здесь наконец-то случилось чудо! Нас повели на какой-то всеобщий тренинг, где соберутся все дети. Что мы будем там делать – оставалось до последнего в тайне. Сначала нас отправили в большой конференц-зал, где мы расселись. Самое удивительное то, что нас больше не сопровождали, а дали возможность самостоятельно дойти. Этот вечер стал небольшой радостью для каждого ребёнка.

      Мы не ждали ничего весёлого, это был самый обычный сбор детей, которых насчитывалось тут около тысячи. Мне казалось это чем-то нереальным… Представляете, столько детей… Когда все расселись на места, то с нами заговорили непонятные голоса. На