Там, высоко-высоко. Эн Варко

очаг, потемневший от времени дубовый стол, громоздкие стулья с подлокотниками и массивный буфет действовали на меня почти столь же умиротворяюще, как и ванна. И вообще, кухня у нас с мистером Бесоном любимое место в доме: мы там и готовили, и столовались, и самых близких друзей встречали, да и сами часто посиживали вместе по окончании трудового дня. Он курил ароматный табак, а я что-нибудь штопала или вязала, и все это под веселое гудение огня в очаге. Неужели мистер Сонтус прав, и мистер Бесон не вернется?

      Я тряхнула головой, прогоняя эту паническую мысль, разожгла очаг, на крючья повесила чайник, а вниз поставила противень с песком, чтобы он раскалился. После этого помчалась наверх приводить себя в нормальный вид. Когда спустилась, чайник весело фырчал, а песок раскалился. Ванна с ароматическими маслами, что готовила для меня Соль, взбодрила. Все стало казаться не так и страшно. Возможно, случилось что-то непредвиденное, что задержало мистера Бесона. Он обязательно вернется сегодня или в ближайшие дни. Ну не мог он бросить книжную лавку без каких-либо вразумительных распоряжений и с кучей долгов.

      – Все наладится. Все обязательно наладится.

      Я повторяла это все время, пока молола душистые зерна кофе. И пусть это были последние запасы, сейчас я нуждалась в заряде бодрости. А так как я не знала, когда еще смогу позволить себе мой любимый напиток, решила сделать его идеально. Оставив кофе «доходить» на раскаленном песке, бросилась в подвал. Некоторые предпочитают добавлять в закипевший кофе немного холодной воды, чтобы осадок опустился на дно. Но я делаю это охлажденными сливками из молока коров инбурской породы. И никакой иной! Мы с мистером Бесоном в этом вопросе были на редкость единодушны. Он тоже обожал сливки и знал в них толк. Когда я благоговейно вытащила в теплую кухню милое сердцу лакомство, баночка мгновенно запотела. Подхватив кофейник с готовившимся сбежать из него кофе, переставила его на стол и тонкой струйкой влила немного сливок. Другую часть я намеревалась взбить с сахаром, корицей и мятой.

      Увы! Утро определенно не задалось. Стоило только волшебной жидкости коснуться благородного напитка, как она расползлась хлопьями. Я чуть не взвыла от отчаяния: сливки скисли. Голодной я, конечно, не осталась. В буфете нашелся хлеб, а в подвале сыр. Но разве это завтрак? Так, набивание желудка, чтобы ноги носили. Но, главное, мне теперь придется последние деньги тратить на свежие сливки. Без них мое ночное мероприятие было невозможно.

      Остальная половина дня прошла также удручающе. Посетителей, на которых так рассчитывала, оказалось не столь много, чтобы спасти от финансовой пропасти, в которую катилось книжное дело мистера Бесона. Я взялась разбирать вчерашние лекции, но даже со словарем и учебником дело продвигалось медленно от отвращения, которое вызывали во мне описания жутких ритуалов с использованием жертвоприношений. Да еще и щедро снабженных красочными иллюстрациями. Особенно запомнилась одна из них. Там обнаженная девушка лежала в центре пентаграммы. О том, что она была еще жива, свидетельствовало искаженное