Наше пересечение. Джули Дейс

осталось всего пару шагов, я остановился и впал в ступор. Готов ли я?

      Само собой, если я сейчас войду в это здание, увижу её в белом платье, дико счастливую, это добьёт меня. И тут я реально струсил. Резко развернувшись, я начал оглядываться, чтобы найти ближайший бар, где смогу напиться и трахнуть какую-нибудь девчонку, потому что нахрен всё. Да, теперь это мой девиз.

      – А ну-ка постой, засранец, – тут же схватил меня за руку отец Грейс и дёрнул на себя, – ты чего удумал? Сбежать захотел?

      – Нет, – я злобно стряхиваю его руку, как прилипшую грязь. – Ты же не дал мне выбора.

      А так бы я уматывал отсюда быстрее, чем он что-либо сказал.

      Покосившись на меня, он фыркает, не веря ни единому моему слову, но мне плевать. Я отворачиваюсь и продолжаю вглядываться в окно. Где-то там стоит моя Грейс, улыбается присутствующим, пьёт шампанское из какого-нибудь дорогого бокала, на котором выгравировано её имя. Или имя Арчера… чёрт бы его побрал.

      Вильям хмурится, и тогда я осознаю, что неосознанно выблевал имя мудака-парня Грейс. Он щиплет себя за переносицу, глядя куда-то позади меня.

      – Знаешь, когда-то я тоже любил…

      – Мы не в тех отношениях, чтобы изливать друг другу душу, – я недовольно корчусь, и Вильям делает тоже самое.

      – Плевать. Ты послушаешь меня потому, что я это хочу, понял? – холодным тоном кряхтит тот и тут же продолжает свой рассказ: – Когда-то я тоже любил.

      – Это я уже понял, – перебиваю его, – давай как-нибудь побыстрее расскажи Вашу историю с матерью Грейс.

      Вильям удивлённо смотрит на меня.

      – Что? Что ты сказал?

      – Мне не нужна твоя сладкая история любви, в конце которой рождается Грейс. Я уже понял – долго и счастливо.

      Он начинает смеяться. По-настоящему. Не тот мерзкий смех, свойственный Сатане или какому-нибудь злодею из фильмов; а настоящий, от души.

      – Нет, ты ошибся.

      – В чём конкретно? – равнодушно уточняю у него.

      – Да во всём. Я никогда не любил мать Грейс. Моя история никак не связана с этой бесхребетной женщиной.

      Вот это уже более интересно и больше похоже на правду.

      – И кто эта женщина, что смогла завоевать твоё ублюдское сердце? – теперь я уже открыто демонстрирую презрение и ненависть.

      Вильям хрустит костяшками пальцев. Его взгляд туманится, когда он начинает вспоминать:

      – Мне было семнадцать, а она была на три года старше меня. Её звали Аннабель, и она была прекраснее любого на этой планете. Она была упёртой, сильной, сдержанной, умной. Она была той, с кем я хотел сокрушать этот мир, – он мечтательно вздыхает, – я обожал её.

      – Дайте угадаю: она отвергла тебя?

      Он коротко кивает.

      – Но я не виню её. Я был сопляком, а она королевой. Ей нужен был кто-то сильный, за которым она сможет быть, как за каменной стеной. А в тот момент я не мог дать ей этого.

      – Что было между вами? – осторожно интересуюсь у него. Удивительно, но мне и вправду стало интересно узнать то, как он стал таким дерьмом.

      Вильям