Не говори никому. Беглец. Харлан Кобен

мужчинами в серых костюмах, которые лениво прислонились к большому коричневому «бьюику». Смешная парочка. Один – длинный, тощий и белый, другой – толстый, короткий и абсолютно черный. Они напоминали кеглю и шар. Оба ласково улыбнулись мне. Шериф сохранил угрюмость.

      – Доктор Бек? – уточнил белый. Он выглядел до отвращения аккуратно – напомаженные волосы, уголок тщательно сложенного платка выглядывает из нагрудного кармана, галстук заколот стильной булавкой, очки в черепаховой оправе, какие любят надевать актеры, когда желают выглядеть модно.

      Я посмотрел на Лоуэлла. Тот молчал.

      – Да, – ответил я.

      – Специальный агент Ник Карлсон из Федерального бюро расследований, – представился аккуратист. – А это специальный агент Том Стоун.

      Оба сверкнули значками. Коротышка Стоун поддернул брюки и кивнул на «бьюик»:

      – Не сможете ли вы проехать с нами?

      – У меня пациенты через пятнадцать минут!

      – Об этом мы уже позаботились. – Карлсон выбросил длинную руку в сторону открытой двери машины, как ведущий телешоу, предлагающий приз. – Прошу.

      Пришлось сесть назад. Карлсон устроился за рулем, Стоун – рядом. Лоуэлл в машину садиться не стал. Мы останавливались на Манхэттене, и все же дорога заняла не больше сорока пяти минут. Карлсон припарковался в центре, на Бродвее, недалеко от Дуан-стрит, напротив административного здания номер 26 на Федерал-плаза.

      Внутри здание выглядело как обычный офис. По коридорам с чашками кофе в руках передвигались мужчины в деловых, на удивление неплохого качества костюмах. Попадались и женщины, но в явном меньшинстве. Мы зашли в конференц-зал, мне предложили сесть, что я и сделал. Хотел еще положить ногу на ногу, да постеснялся.

      – Кто-нибудь объяснит наконец, что тут происходит? – спросил я.

      – Чем вас угостить? – вместо ответа поинтересовался Карлсон Белая Кегля. – У нас тут худший кофе в мире.

      Карлсон нежно улыбнулся. Я улыбнулся в ответ:

      – Нет, спасибо, хотя предложение заманчивое.

      – А может, что-нибудь прохладительное? Том, у нас есть прохладительные напитки?

      – Конечно, Ник. Кока-кола, диетическая кола, спрайт. Все, что угодно, для нашего доктора.

      Мы опять поулыбались.

      – Спасибо, ничего не нужно.

      – А лимонаду? – попробовал еще раз соблазнить меня Стоун, снова подтянув штаны. Его живот походил на надутый мяч, намек на талию отсутствовал, и брюкам приходилось нелегко. – У нас здесь всего полно.

      Я чуть не согласился, чтобы они отстали, но покачал головой. На столе между нами сиротливо лежал одинокий конверт. Я не знал, куда деть руки, и положил их перед собой. Карлсон сел на угол стола, Стоун остался на ногах.

      – Что вы можете сообщить нам по поводу Сары Гудхарт? – спросил Карлсон.

      Я заколебался, стоит ли отвечать правду.

      – Док?

      – А что вы хотите услышать?

      Карлсон и Стоун переглянулись.

      – Имя Сары Гудхарт интересует нас в связи с текущим расследованием.

      – Каким расследованием?

      – Нам бы не хотелось этого разглашать.

      – Не