Ряпужук. Алиса Соколова

ева к дереву, серебрится и разливается мерцающими каплями по жаркому летнему воздуху.

      На берегу реки под солнцем греются ТИШКА и последняя взрослая РУСАЛКА.

      В толще воды журчат и поблёскивают спинки мальков-русалок. Они только-только родились и ещё не знают участи, которую приготовил всем здешним русалкам речной чёрт.

      Русалка всхлипывает и безнадёжно шлёпает хвостом по воде. ТИШКА, как и любой восьмилетний мальчик, хочет помочь бедной-бедной РУСАЛКЕ.

      ТИШКА. Я бы ему вот так врезал, и всё!

      РУСАЛКА. Да уж куда! Хитрющий он…

      ТИШКА. А я тоже хитро! И так бы, и вот так бы, и вот так ещё!

      РУСАЛКА. Куляш – взрослый и сильный!

      ТИШКА. Значит, старый! А я молодой!

      РУСАЛКА. Дочки-русалочки – мальки совсем! Куляш-то тут главный чёрт. Столько лет уж только его чертовщина на реке творится! Ах, Тишка! Если бы каждый ребёнок справиться мог, тогда и малёчки бы мои…

      ТИШКА . Я не ребёнок! Мне восемь почти! Могу и русалок спасать, и не бояться ничего – тоже могу! Я его так, и вот так, и ещё вот так!

      РУСАЛКА. Да ты на лягушку похож! Росту два вершка, а все двадцать пять килограммов трусости!

      ТИШКА. Я взрослый, у меня даже смартфон есть!

      РУСАЛКА. А мне смартфон не нужен, чтобы взрослой быть и о русалятах думать! Вот придёт Куляш, схватит меня, и куда они?

      ТИШКА. У нас вот с Кареникой мама-папа тоже временно уехали, так ничё! Мы смелые, видишь?!

      Пауза.

      ТИШКА. Может, есть способ?

      РУСАЛКА. Не бояться – вот и весь способ! Раньше ещё ходили тут, выдумывали всякое про какие-то жемчужины речные. Куляша извести хотели, чтобы русалочье племя вольным стало. А теперь одна, одна, совсем одна осталась. Всех словил, всех заморил. Вот меня заберёт себе новой невестой, а потом, когда малюточки подрастут, и их перетаскает.

      ТИШКА. Только приди, противный чёрт Куляш, я-то тебе врежу!

      РУСАЛКА. Не жизнь, а страх один. Только ряпужимся! Ряпужимся и ряпужимся без конца и края! А река-то наша сегодня какая чистая: хвостом в ней поплещешь – а там русалятки-мальки мои плещутся и блестят. Не к добру!

      РУСАЛКА плачет, и со всех сторон раздаётся русалочий плач. Всё вокруг гремит. ТИШКА пугается и прячется за РУСАЛКУ.

      ТИШКА. Это чего?

      РУСАЛКА. Куляш!

      Появляется КУЛЯШ. Это большой лохматый чёрт. Нос у него как свиное рыльце, взгляд с прищуром, а сзади болтается коровий хвост. В лапах КУЛЯШ а длинная сеть. РУСАЛКА не двигается с места. ТИШКА всё ещё прячется за неё.

      КУЛЯШ (раскидывает сеть по реке, как хозяин). Ну-ка в сеть! Прыгай в сеть, рыбина! Никуда ты не денешься! Да не вертись ты – только хвост поцарапаешь!

      РУСАЛКА (неуверенно). Тихон! А ты разве не спасёшь меня?.. Не спасёшь? Ах, и ты ж тоже ряпужук!

      КУЛЯШ обвивает сеть вокруг РУСАЛКИ и пританцовывает с неводом.

      ТИШКА достаёт смартфон, фотографирует КУЛЯШ а с РУСАЛКОЙ и быстро прячет смартфон в карман.

      РУСАЛКА. Тихон! Тихон! Не рассказывай!

      КУЛЯШ. Чу… Так он ещё ребёнок! Ребёнок-лягушонок, ребёнок-лягушонок! Чего, струсил?

      ТИШКА (дрожит от страха). Я-я-я тебе сейчас как дам!..

      КУЛЯШ. Ряпужись, трусалка! Трусалка! Это я тебе сейчас покажу! Это я – потомственный чёрт в девятом поколении Куляш!

      РУСАЛКА. Храни секрет, Тихон!

      КУЛЯШ. Сохраним-сохраним, потуже сеть затянешь – секретик быстрее стянешь! Давай, русалка-трусалка! Кышь, Тихон-ряпужук! В ил русалку заложу – всё мне порасскажешь!

      КУЛЯШ корчит страшные рожи, прыгает вокруг ТИШКИ и затягивает

      на РУСАЛКЕ сеть. ТИШКА дрожит, закрывается руками глаза и по-лягушачьи убегает в сторону дома.

      Первая картина

      Тёмная ночь. Идёт дождь. Слабый свет луны еле заметно освещает небольшой домик на окраине самшитовой рощи. Брёвна у дома старые, пушистые, поэтому

      ТИШКА с КАРЕНИКОЙ и БАБКОЙ ТОНЬЕЙ называют его Пушистым домом.

      Капли дождя барабанят главный летний концерт по ветхой крыше: вот маленькие слабые капли синхронно сыграли «си-бемоль» по сломанной черепице и хлынули в палисадник. Поток огромных капель хором прыгнул с веток самшитов и басом отозвался с железного оконного карниза.

      В доме все давно спят, и только внимательное ухо ТИШКИ слышит сквозь какофонию дождевых звуков, что вокруг дома кто-то бродит: будто шуршат чьи-то лохматые лапы по мокрой лесной траве. ТИШКА навострил уши и еле слышно охает у себя в кровати. У дальней стены спит КАРЕНИКА. По стенам комнаты вздрагивают тени.

      ТИШКА. Это черти за окном. Вон слышно, как смеются! Лица свои чумазые в окна, наверное, показывают!

      Гремит