Каньон. Василий Лазарев

потока. Диллинджер истекает кровью. Пробоину залатали автоматы, а вот с воздухом начались проблемы. При перестрелке был повреждён регенерационный блок, и большая часть воздуха ушла в пробоину. У меня оставался только один баллон с кислородом и маска. И вот мы там почти пять часов по очереди дышали с Диллинджером.

      – С ума сойти. И потом ты его сдал властям?

      – А ты как думаешь, кому я мог его сдать с повреждённого корабля, зелёным человечкам?

      – Сдал и всё?

      – Нет, он мне благодарен, что не бросил его умирать. Перевязал и дал воздуха. В принципе у меня не было никакого резона сохранять ему жизнь. Деньги, которые они украли, были на борту. Отсиделся бы один до спасательной команды. Он меня попросил проследить за своим сыном оболтусом. Патриком. Нашел, кого просить, я сам не лучше. Ну, так присматривал краем глаза, поначалу всё нормально было. Потом у меня командировка нарисовалась на полгода, а когда я вернулся Патрик уже завяз в одно деле. Связался с торговцами органами.

      – Человеческими?

      – Юмор? Понимаю. Пару раз у них прошло, а потом от отца нагоняй пришёл.

      – Как? Он же здесь сидит.

      – Ты же должна знать, что отсюда можно позвонить. Весь периметр не заглушишь, сталкеры регулярно в зону таскают телефоны. Он попросил меня вмешаться. Вмешался. Банду мы повязали, очень уж они грязно и нагло работали. От людоедов почти ничем не отличались. Патрик уже два раза пытался соскочить от них. Он был обычным курьером, принял опечатанный груз, доставил, убедился в оплате. Патрик даже не знал что возит, дурачок малолетний.

      – Он умер?

      – Да. Штурм провалился, кто-то предупредил. Не понятно даже было кто кого хочет поймать, их там было даже больше чем нас. Когда мы начали штурм, главный его порезал сильно. Видимо хотел сердце вырезать. Я тащил его на себе три километра, отстреливаясь от бандитов но, к сожалению, Патрик умер у меня на руках. Диллинджер всё знает.

      – А мне один человек говорил, что охотники за головами полное дерьмо. Даже хуже полицейских. Но ты не такой.

      – У него, вероятно, что-то личное с нашим братом.

      – Почему ты не пошёл к «Рыцарям Марса»? Там бы ты прижился, в других местах очень не любят таких как ты. Ведь половина здесь сидит по вашей милости.

      – Сидят значит за дело. Себя пусть винят, а не других. А кто поймал их дело десятое я или турникет в метро. Нашли тоже крайних.

      – Ты женат? – видно было, что Марине это вопрос дался нелегко.

      – И не был ни разу. С моей работой кто захочет связываться. Постоянно на острие. Я сам уже подумывал завязать, даже больше тебе скажу, когда представилась возможность кинуть ту олигархичку на десять миллионов, грешным делом подумал завязать и завести семью. Ведь не всегда мне везти будет.

      – Вот и завязал. Только без денег. И без семьи.

      – Ты не права. Деньги то мы всё же спёрли. Пять лимонов у меня на счету, я хотел расплатиться за машину и остальное. Но Начальник сказал, что он в неоплатном долгу передо мною и поэтому даже слушать не стал про деньги.

      – Мне Тири рассказал про