Неопознанная педагогика. Адыгея. Черкесские сады, или Плач под лезгинку. Анатолий Цирульников

Императора, под его командой горский полуэскадрон. Охрана!"».

      Ему двадцать девять лет. Перед ним блестящее будущее…

      Это был прекрасно образованный, талантливый, многообещающий человек. Великолепно знал русскую, зарубежную историческую и художественную литературу. Был в курсе новейших открытий, философских течений. В совершенстве владел четырьмя языками.

      Хан-Гирею не был чужд светский образ жизни. Бывал в домах петербургской знати, вращался в литературных кругах столицы. Был знаком с востоковедом О. И. Сенковским и разговаривал с ним на арабском… А когда уезжал в родную Черкесию, погружался в духовную культуру народа, изучал, собирал материалы по этнографии, фольклору, истории. Они легли в основу его повестей и очерков, некоторые из которых печатались в знаменитом «Нашем современнике», «Русском вестнике». Готовил фундаментальный труд «Записки о Черкесии».

      Всё это происходило в то время, когда правительство искало средства для окончательного подчинения кавказских горцев, в том числе, черкесов, Российской империи. Перед принятием решения нужно было ознакомиться с положением дел на Кавказе. Николай I намеревался лично посетить край.

      По свидетельству современников, начальник Хан-Гирея, граф А.Х. Бенкендорф говорил ему при встрече[1]: «Из твоего разговора заметно, что ты порядочно знаком с историей горских племён. Государю угодно ехать на Кавказ летом, ему угодно, чтобы ты написал для него записку о горских племенах, о некоторых, как слышно, ты кое-что уже имеешь у себя написанное. Надо, чтобы записка была у государя не позже как через два месяца или даже через шесть недель».

      Хан-Гирей не хочет начинать работу над «Записками», ссылается на плохое здоровье. На это Бенкендорф, якобы, отвечает: «Не беспокойся об этом… я познакомлю тебя с человеком, который считается генерал-полицмейстером, знатоком русской словесности, он тебе поможет использовать этот момент для решения своих задач в лучшем виде, и ты изготовишь то, что тебе заказано».

      Гирей понимал, что именно интересует царя, война уже висела в воздухе. В то же время, это был шанс – попробовать повлиять на решение высшей власти, убедить царя в том, что черкесов можно присоединить мирным путём.

      Менее, чем через шесть недель работа под названием «Адыги и все близкие к ним племена» была закончена, и в атласном с золотыми тиснениями переплёте представлена Государю. Сообщают, что Николай остался доволен этим произведением Хан-Гирея, подарил ему перстень и полушутя стал называть его «черкесским Карамзиным».

      Однако вывод из этой рукописи Николай I сделал другой….

      Хан-Гирей получил особое задание императора.

      Царь пожелал, чтобы во время его поездки по Кавказу явились депутаты от горских народов и «изъявили ему покорность».

      Хан-Гирей, побуждаемый благородной любовью к Черкесии, искал надёжные средства к прочному устройству родного края. Считал, что вхождение в состав России может помочь этому, но не был согласен

1

Емтыль Р. Х. Верность долгу и слову. Очерки и статьи о жизни, деятельности и творчестве первого адыгского историка, просветителя, этнографа, фольклориста Хан-Гирея. Майкоп: Адыгейский республиканский институт гуманитарных исследований. 2010, С. 8.