Высшие силы справедливости. Сергей Николаевич Борисенко

так что очередного Берлиоза пристроить некуда.

      – Мессир, не извольте беспокоиться! Буквально две сотни шагов, и мы на месте. Место, правда, готовил не я, и сам его ещё не инспектировал, но положимся на вкусы Гроссбуха и Люси. Они облюбовали для Вас пустующий уже десять лет дом культуры энергетиков. Он был в отличном состоянии и его не успели разорить. Просто законсервировали. Там мы и поселимся. В гостинице селиться в таком маленьком городке – это значит сразу «засветиться». Ну где это видано, чтобы кот проживал в гостинице. У них же ещё действуют советские законы, ну прямо оазис советской власти! Помните, что было в Москве? Так с тех пор все эти отношения много лет укреплялись, совершенствовались, потом рухнули и пришли к капиталистическому укладу. Но это в России в целом, а в такой глубинке, как эта, люди живут скорее по привычным советским законам, только – только пытаясь понять, что же такое произошло в их стране.

      – Короче, мессир! Мы селимся прямо вот здесь, и Бегемот широким жестом раздвинул массивные двери, заколоченных снаружи крест на крест даже не досками, а специально для этого приготовленными металлическими планками. Окна были закрыты, как ставнями, прочными металлическими листами и приварены к закрепленным в сены анкерам.

      Внутри должно было быть темно, промозгло и неуютно.

      Как бы не так!

      В холле была полнейшая иллюминация, здесь же пристроили огромный камин. У камина стояли близко придвинутыми к огню удобный, широкий кожаный диван, три таких же кресла, составляя вместе прекрасный антикварный гарнитур мягкой мебели.

      – Хозяин! – послышался голос Гроссбуха, – будьте любезны! Вот это Ваша спальная комната, из неё вход в Вашу ванную комнату, другой вход в будуар, ещё один в гардеробную. Так что, если вы туда заходите, никто на всем свете, даже мы, Ваша свита, не сможем Вас там потревожить без надобности.

      Я занимался Вашим благоустройством и очень надеюсь, что мне удалось угодить, а столом был озабочен китаец. Он сам Вам доложит о своих наработках.

      Лю Ден Пан вытянулся по стойке «смирно» и доложил:

      – Все продукты поставляются на Ваш стол центральной краевой продовольственной базой.

      – Жизнь покажет насколько она центральная, а на сколько краевая, а пока, друзья мои, не стоит такой официоз устраивать. Я его не люблю и от него быстро устаю. Не люблю я и излишние доклады. Я привык так: раз вы что – то сделали, это от моего имени. А, я думаю, вы своего владыку подводить, или как я тут услышал словечко, «подставлять» не решитесь. Да и не в ваших это интересах. На этом официальную часть завершим.

      – Я пошел принять освежающую ванну, сбросить с себя дорожную пыль, а когда вернусь, пусть Ганна будет тоже здесь!

      Он развернулся, и шагнув в сторону своих личных апартаментов, скрылся за дверьми.

      Дверь тут же вновь раскрылась и оттуда в противоположном направлении шагнул Воланд: свежевымытый, его аккуратно уложенные в красивую прическу волосы были напомажены и благоухали прекрасными благовониями, бодрый, отдохнувший и одетый в простую домашнюю сорочку.

      Он широкими, уверенными,