Последняя любовь профессора. Ольга Ефимова-Соколова

крик радости:

      – Алиса, что это?! Не может быть!

      – Может! У меня и сертификат есть!

      – Боже, неужели?! Ксенестис монстроза! – профессор тяжело задышал. – Я о нем мечтал всю жизнь!

      – Да, контрабандный товар, настоящий монстроза из Колумбии. Со мной мечты всегда сбываются! Или ты еще не понял, дорогой?

      Профессор дрожащими руками бережно держал маленькую коробочку, извлеченную из большой упаковки, и сладостно смотрел на черного волосатого паука, важно перебирающего лапками по стенкам.

      – Наденька, посмотри, это же чудо! Я ни разу не видел его живьем!

      Профессор протянул коробочку, но Надя, отмахнувшись и дернувшись в сторону, споткнулась о маленькую собачку и чуть не свалилась.

      – Том, иди сюда, моя радость! Испугался, мой маленький?

      Алиса подхватила болонку и пошла в гардеробную.

      – Мамочка сделает тебе постельку, – донеслось до Нади, которая плюнула и удалилась на кухню.

      Разбив яйца на скворчащую сковородку, она только взялась за кувшин с водой, как от куда-то донесся громкий голос Алексы. Надя вздрогнула и поставив кувшин, прислушалась. Ее слабого английского хватило на то, чтобы понять, что речь шла про какие-то таблетки.

      – Арнольд, – закричала Надя, – яичница готова!

      – Он устраивает паука в террариум, – пояснила, возникшая на кухне Алиса.

      – Не боитесь, что пауки съедят вашего Тома? – поинтересовалась Надя, накладывая яичницу и доставая из холодильника помидоры.

      – У меня сверчки и мыши, а пауки есть только у Арика.

      От этого «Арика» Надю аж передернуло. Ну и имечко. Хотя Алиса и Арик друг друга стоят!

      – Поможете мне накрыть на стол? – спросила Надя, ласково улыбаясь.

      – Ой, нет. Я только с пробежки, как раз собиралась пойти у Арика в сауну, – и не дожидаясь возражений, крикнула по-английски:

      – Алекса, включи сауну и хамам!

      3. Анечка

      – Надя, а где яичница? – спросил заглянувший на кухню Арнольд Германович.

      – Чтобы не остыла, я ее съела. Сейчас сделаю новую!

      – Надя, это настоящее чудо! Живая монстроза, да еще самка! Это брильянт моей коллекции!

      – Арнольд, вернись на землю! Тебе яичницу делать?

      – Нет, спасибо! Я, наверное, пойду побреюсь, пока гости не приехали.

      – Иди, там как раз твоя Алиска моется. Испачкалась, наверное, пока доехала с мышами и тараканами.

      – И таблетку прими, – крикнула Надя выходящему экс-супругу. – Тебе Алекса про какую-то таблетку говорила.

      – Спасибо! Да, да это от давления. Сейчас приму.

      – Седина в бороду, бес в ребро! – проворчала Надя, подскакивая от щелчка вывалившихся на тарелочку тостов. – Блин, заикой с этой техникой станешь!

      Минут десять Арнольда Германовича не было видно. Надя, нарезающая помидоры, прислушивалась. Воображение рисовало картины отдыха патрициев в термах. Один ноготь был уже срезан, и лицо у экс-супруги покрывалось красными пятнами.

      Когда на кухне возник посвежевший Арнольд Германович, Надя вызывающе