Крестом и мечом. Давид Робитов

Гонгилы помог внезапно налетевший шторм, – проворчал один из капитанов. – А кто поможет нам?

      – Может быть, отступим и подождем фемный флот Кивирреот31 из Антальи32? – Предложил другой.

      – Ждать мы не можем и отступить мы не можем,– возразил Василий. – В свете сложившихся обстоятельств я вынужден раскрыть сведения государственной важности, не подлежащие разглашению.

      В Гитио находится магистр Фока. Он прибыл с неофициальной миссией для приглашения родителей невесты на обряд венчания в Константинополь. И это мероприятие произойдет сразу после триумфа победителей из Лангобардии.

      В каюте повисла гробовая тишина.

      – Теперь вы понимаете, что отступать нам некуда, – усталым голосом продолжал Василий. – Если что-либо омрачит радость царского венчания, виновных ждет позор и казнь. Отступим – смерть, останемся – смерть. Но, оставшись, ценой наших жизней мы сможем задержать флот агарян. И еще сможем отправить вестовых в Гитио и Константинополь. Пусть готовятся к нападению.

      По мере того как Василий говорил, речь его становилась все громче и тверже.

      – Дадим византийским стратигам время на подготовку к встрече врага. А сами умрем, но зато со славой! – Вскочил Василий, подняв руку с обнаженным тесаком.

      Капитаны снова зашумели. Не все были готовы сложить головы «просто так».

      – Разреши мне сказать, наварх, – начал не спеша Эрман, прерывая гомон.

      – Говори, Германариг.– Василий устало опустился на стул.

      – Отправить вестовых конечно надо. Но мать Слава предпочитает победителей, а не побежденных. Давай посмотрим, что мы имеем? – Эрман начал раскладывать на столе предметы. Все уставились на стол.

      – Вот дромон, – он поставил кувшин с вином в центр стола.

      – Вот наши галеры и ладьи, – он поставил впереди кувшина три кружки.

      – А вот это флот азиатских арабов. – Он сгреб остальные кружки в другой конец стола и выстроил друг за другом – «змеей».

      – В каждой ладье в среднем по пятьдесят воинов, на каждой галере около сотни человек гребцов33 и морских пехотинцев34, не считая флагмана. У противника и галер больше, и воинов. Следовательно, в абордажной сцепке нас задавят.

      Капитаны загалдели – это и так ясно. На каждый корабль по два пиратских. Внезапно Эрман ударил по столу так, что кружки подпрыгнули.

      – Тише! Я не все сказал. – Он обвел тяжелым взглядом присутствующих. После того как гомон прекратился, спокойно продолжал:

      – А сказал я, что в абордажную схватку нам вступать не стоит. Но теперь подумайте, чего у нас есть, а у них нет? Чего боятся пираты? – Спросил Эрман и сам себе ответил: – Сифонафор с мидийским огнем!

      – Да, но таковыми оборудован лишь флагманский дромон, – теперь живо заинтересовался и Василий.

      Все уставились на кувшин, как на Мессию. И снова загалдели.

      – Тишина! – снова проревел Эрман голосом, который перекрывал рев бури на море. Галдеж стих, и он снова продолжал спокойным голосом:

      – Допустим,