Исход. Апокалипсис в шляпе, заместо кролика. Игорь Сотников

комфортно.

      И тут по истине, а по-другому и не получится, нужно обладать большой силой воли и немножко дурости в голове, чтобы было на что опираться в своих, в здравом уме не объяснимых поступках (а не только математическими способностями и умением разыгрывать шахматные партии). И видимо всё так природно сложилось в этом математически мыслящем человеке, – у него всего было в самой необходимой степени, – что он не спасовал перед сулимыми ему фараоном неприятностями, – ну смотри, я не люблю когда меня водят за нос, – и, закатав рукава своего богато расшитого дорогими каменьями халата, взялся за это, по тем временам немыслимое дело – пойти против воли бога на земле, самого фараона египетского (а других и во все времена не наблюдалось).

      Правда он, преотлично зная характер фараона, – он, как и все фараоны, до чего же упёртый и зацикленный на своём фараонстве тип, – на рожон не лез, напрямую раскрывая ему свои настоящие планы (зачем ему всё знать, у него итак забот полон рот с этими казнями египетскими; жесток на расправу был фараон). А он, используя многогранность родного языка фараона, с его неоднозначными трактовками и сложным пониманием даже для современных людей, археологов и языковедов, заверил фараона в том, что сможет ему помочь хотя бы в одном деле по наведению порядка в стране – вывести один прехитрый народ на чистую воду. Вот так прямо и сказал, пристукнув по облицовочную плиткой полу посохом, – даю слово, только я и смогу. – После чего немного смягчил свой нрав и добавил. – Вижу, как ты, фараоша, намучился с этим неблагодарным народом, так что моя помощь тебе придётся ко двору. И как говорят в таких сложных случаях, у семи нянек дитя без глазу останется.

      – Это ты к чему? – задался вопросом фараон, ничего не поняв из последнего ему сказанного.

      – Так, к слову, пришлось. – Сказал этот великий математик и счетовод, и сам не поняв, к чему он это сказал и откуда у него это в голове взялось.

      И, наверное, ещё при этом разговоре фараону нужно было задуматься и быть повнимательней к этому своему многообещающему собеседнику. Чего им не было сделано (всему виной его фараонская самонадеянность) и как результат, фараон не учёл того, как этот великий математик и счетовод интегрально мыслит, со своими предельными значениями и разбросом своего понимания в этих границах.

      И он действительно вывел свой народ (все люди немножко собственники, вот они и не чураются, где только можно вставлять эти свои собственнические эпитеты) на чистую воду, но только по другому случаю и в других пределах фараонского понимания. А как только фараон понял, что значат для него все эти обещания этого, ещё вчера, под вечер, верного товарища и чуть ли не брата, известного нам пока что под именем великого счетовода и математика, то было уже поздно – чистые воды Нила сомкнулись над ним и его войском.

      Но ладно с этим неверующим в достойные верования вещи фараоном, с ним вопрос, хоть и не без трудностей, а был решён. К тому же он человек посторонний, хоть и был влиятельный. А вот сейчас дело совсем другое,