В Новь. Игорь Евгеньевич Боковой

Прокудину…

      Запись остановилась. Худяков знал, что после рекламной паузы программа не продолжилась. Потому что не с кем её было вести. Прокудин-Николаев умер. Ну как умер? За какие-то 3 минуты он, из молодого, здорового парня, превратился в дряхлого старика, а затем в иссохший труп. За полчаса эфирного времени Худяков успел краем глаза ознакомиться с материалами уголовного дела «любезно предоставленными» Зыряновым. Папка, которую Зырянов ему передал была объемной: показания свидетелей, стенограмма передачи, полицейский отчет с места происшествия, медицинское заключение…

      Задумчиво постукивая пальцем по столу, Худяков свернул окно медиапроигрывателя и набрал в строке поиска: РУРСУС. Поисковик, немного поразмыслив, вывел информацию на экран:

      «РУРСУС» (лат.) – вновь, снова (наречие), дословный перевод – «очередной раз», используется – «второй шанс».

      Встрепенувшись, Худяков быстро просмотрел конец записи, и застучал по клавиатуре.

      Компьютер, пожужжав выдал:

      «PACTIO DISSOLVERE» (лат.) – договор расторгнут,

      «POENA» (лат.) – наказание.

      Сыщик, откинувшись в кресле, достал сигарету, прикурил и, жадно затянувшись ароматным дымом, тихо произнес:

      – POENA…

      ***

      На следующее утро, появившись в центральном офисе «Парацельса», Худяков, поприветствовав секретаршу, сразу направился к двери.

      Ограничивши обмен любезностями кивком, Худяков без приглашения сел за стол.

      – С чего думаете начать? – поинтересовался Зырянов, исподлобья смотря на Худякова.

      «Не спал. Пил. Скорее всего всю ночь», – отметил про себя Худяков.

      Вид Зырянова подтверждал его догадку: выглядел тот, мягко говоря, не «комильфо». Всклокоченные волосы, кое-как приглаженные рукой, красные, из-за лопнувших капилляров, глаза, зеленоватый оттенок лица подчеркивала изрядная щетина. Завершал общую картину последствий поклонения Бахусу минувшей ночью, совершенно мятый костюм и щедрое, сладковато-тошнотворное, амбре перегара.

      – Для начала прочешу Сеть на предмет неожиданно погибших милли -онеров, и пардоньте, – ардеров…, а там поглядим сколько ниточек потянется, – стараясь дышать ртом ответил Худяков (запах был тот ещё), – И куда…

      – Время! Помните про время! – нервно вскрикнул Зырянов.

      «Забегал, таракан», – подумал Худяков, а вслух добавил, – Я уже работаю!

      – Отчет о работе – раз в неделю! – твёрдо заявил Зырянов.

      – Отчет? – удивился Худяков.

      – Не забывайте, что я полностью финансирую операцию, – прошипел Зырянов.

      – Полноте, батенька, – Худякову доставляло искреннее удовольствие наблюдать как Зырянов багровеет от кипевшей в нем злобы, – С отчетами это вам не ко мне надо, это вам в полицию: они там большие любители бумагу марать, – и посерьёзнев добавил, – Я работаю на результат! Отчет будет один: я найду и приведу сюда этот ваш Рурсус!

      – Идите, работайте, – закрыв глаза, не в силах спорить, злобно прошептал Зырянов.

      – До