Степь 2. Александр Берник

и тут же кинулась к соседке, прижав ту к стенке и устраивая белобрысой допрос с пристрастием.

      – Ты чё это удумала? Чё за выпендрёж устроила? – налетела с наскока рыжая.

      Апити лишь виновато улыбнулась, расслабилась и повисла в её сильных руках безвольной куклой, даже не думая сопротивляться. Та же от такого не противодействия ослабила хватку, и сама поникла головой, отпуская рубаху провидицы, всем видом показывая, что обиделась и вот-вот заревёт.

      – Да не обижайся ты, Райс, – заговорила Апити, укладывая ладошки на могучие плечи подруги, – нельзя мне с тобой пока, – и с дрожью в руках поглаживая царскую дочь готовую разреветься, сама пустила слезу и призналась, – мне удалось наперёд чуток заглянуть… В общем, мы должны на время в разные стороны разойтись. Если будем рядом, то ни я не смогу стать той, какой хочу, ни тебе до мечты не добраться. Если вместе пойдём по одной дорожке, то непременно столкнёмся лбами и сделаемся врагами. Только я не знаю пока по какой причине. Не показывают. А я становиться твоим врагом не хочу. И дар свой спускать в отхожее место тоже не хочу.

      По лицу Райс катились горькие слёзы, обида душила. Единственный человек без коего она уже не представляла себе дальнейшую жизнь, неожиданно бросал её на произвол судьбы в самом начале нового пути, но зная, что Апити как провидица в своих предсказаниях не ошибается, приняла всё это как должное, хотя сердце и разрывалось на мелкие части.

      – Объясни, – потребовала раскисшая Райс всё же не выдержав, и окончательно разревевшись.

      – Да ты и сама всё поняла, – ответила ей белобрысая, принимаясь рыдать за компанию.

      Они обнимались, тыкаясь лицами в плечи друг друга. Мочили белые рубахи горькими и неуёмными слезами. Наконец Райс уверенно отстранила Апити, утёрла рукавом лицо и твёрже некуда заявила:

      – Ты всё равно обязана для представления к моей маме идти. Значить едем вместе хотя бы до дома. А там Матерь клана решит, куда тебе надлежит двигаться. Как я поняла Матёрых не нам с тобой решать. Может тебя она как раз при стойбище оставит, а меня по миру пустит уму разуму набираться.

      Апити тоже утёрла слёзы, поглядывая на рыжую с ехидной улыбкой. Наконец тяжело вздохнув, выдала:

      – Даже не надейся на маму, рыжая. Я-то в отличие от тебя прекрасно знаю, чем это закончится. Ты про родственные связи вообще теперь забудь, а свои дары с уменьями засунь, сама знаешь куда. Как я поняла в нашем клане ещё не такие лосихи как ты водятся. Обломают рога мало не покажется. Ты имей в виду рыжая, что ты теперь не царская дочь, а рядовой воин особого клана. Соответственно вести себя обязана пред Матерью, как положено, а ни как с молочной титькой. Или ты уже всё забыла, чему училась?

      Райс насупилась, призадумалась и тут же сграбастала в охапку белобрысую всезнайку и потащила её к выходу, принимаясь по дороге отчитывать:

      – Пошли уже, нудная бабища. Только и знаешь, что нотации читать в праздничный день. Ты кому хочешь, испоганишь настроение? Вот что ты за дрянная натура