Братья и сестры в реестре. Юрий Вячеславович Скрипченко

Толстяк активировал другой снаряд, осторожно положил на пол, нажал кнопку этажа, что располагался под тем, где прокатился зелёный огонь. Лифт с подарком рванулся вниз. Двери открылись, министр зажал уши, открыл рот и зажмурился. Все рефлекторно повторили за ним.

      Даже сквозь два перекрытия и зажатые уши прозвенело и вспыхнуло так ярко, что Олег повалился навзничь от непереносимого звукосветового удара. С полминуты он моргал глазами, пытаясь изгнать слепоту и словно лягушка хлопал ртом, чтобы избавиться от непереносимого свиста в ушах.

      Тридварац кому-то позвонил, татуировки с изображением трубки, совсем рядом с ухом. Ему, видимо, доложили оперативную обстановку.

      – Так, в здание вошли семеро. Троих положили охранные системы. Одного – не в меру смелый гвардеец, в спину. Как минимум, двоих уконтрапупил я, – в мареве еще не восстановившегося олегова зрения перечислял Тридварац. – То есть либо нападение отбито, либо еще один засранец где-то скрывается.

      Что-то свистнуло. Инверсионный след прочертил пространство, и непонятная штука влепилась в нагрудник одного из бойцов. Олег увидел, как сантиметровая клякса на броне вдруг раздвинулась, отрастила суставчатые лапки, выпростала бур и ввинтилась в доспехи со стоматологическим звуком. Парень побелел и попытался оторвать гадость от себя. Перчатки скользнули по неведомой штуковине не в силах её зацепить, и она, играючи просверлила броню и вошла в тело с чавканьем и хрустом. Парень заорал на ультразвуке.

      Задергался. Белки глаз сделались красными, изо рта хлынула кровь. Омерзительный хруст раздался из недр его тела. Через несколько секунд боец выписал немыслимую конвульсию, явно порвал несколько связок уже мертвого тела, и замер.

      Запаниковал второй гвардеец. Он бросил оружие и, завывая, унесся прочь.

      Тридварац мастерски взял шею Олега в захват, пристроившись за спиной, и начал пятиться к лестничному пролету сзади. Прикрылся телом Темпоратора, гад. Шипел в ухо: “Не дергайся!”

      Захват был, между прочим, железный, так что Олег не рыпался, а просто пятился.

      О стену рядом с головой Олега звякнула, уходя в рикошет пуля – на сей раз, кажется, обычная. Щеку ожгло, но вроде ничего фатального – по касательной.

      – Да что за фигня тут творится! – фальцетом завопил Олег. – Это что за творения больного гения? – имея в виду явно неконвенциональное оружие, которое против них пустили в ход.

      Допятились до лестницы. Министр убрал захват, но тут же ухватил Олега за руку. Компаньоны резво ссыпались с лестницы. Позади остался один пролёт, второй, третий. На очередной площадке толстяк резко остановился – так что Олег чуть не прилетел лицом в стену. Министр огляделся (стена как стена) и принялся шарить по шершавой, словно из пластика, матово-серой поверхности и снова нажал что-то невидимое. Часть стены утопило вглубь, и она сдвинулась в сторону, открыв темный проём. Министр нырнул вглубь, и Олег не заставил себя упрашивать – метнулся за ним. Дверь закрылась. Мрак тут же развеяло лёгкое красное освещение. Они оказались