Рассказы Иванова-Петрова. Александр Иванов-Петров

котенок мохнат, мягок. Игрушечный котенок приносится в тот магазин и отдается продавцам с наказом – подсадить в клетку к котенку.

      Через время новое посещение этого магазина. Продавцы с упоением рассказывают историю. Кот уже подрос и того игрушечного котенка облюбовал неимоверно. Как ему дали – перестал пугаться и плакать, спит по сю пору только в обнимку, изгваздал страшно, так что игрушечного уже стирали и пока он сох – кот опять вопил. Вернутый игрушечный котенок принят, с ним живой кот и ест, и спит, и играет, и давит лапами, чтобы тот мяукал и пищал. Котенок (живой) вырос вполне жизнерадостным и не трусливым. Страхи забыты, носится по торговому залу, будучи выпущен. Сидит в клетке, будучи заперт – и как можно чаще возвращается к общению с игрушечным котенком.

      2010

Солдатские шутки у чаек

      Сидят рядами на парапете над рекой, высматривают – ну, что… рыбку, наверное. То одна, то другая тихо спрыгивает и подкрадывается сзади к другой, сидящей, и сильно клюёт её в задницу. Та с противным криком падает в речку. Ну, конечно, немного брызг – и плывет, потом взлетает и садится на парапет. И так снова и снова, одна за другой. Видимо, «играют». Шутют они так.

      2009

Облом главы семейства

      Дело было в Московском зоопарке. Я смотрел в вольер с обезьянами – их семейная стайка мирно бытовала на лужайке с маленьким прудиком. Самки сплетничали и искались, во все стороны носились дети, дико вереща, а чуть поодаль восседал здоровенный самец, не обращающий на суету внимания. У прудика даже были мостки – как бы для прыжков. Самец решил, что в этот жаркий денек неплохо поплескаться. Встал на самом краю мостка и решил немного повыделываться – ну, самки там всякие, смотрют… Надул грудь, несколько раз взмахнул руками, стал примериваться…

      В это время крохотный обезьяныш со страшной скоростью пролетел к самцу и врезался ему под коленки. Самец ухнул и нелепо упал в прудик плашмя, подняв тучу брызг. Ошалело приподнялся. Гомон тут же затих. Мокрый страшный самец начал разворачиваться, а глупый обезьяныш сидел на краешке мостков и скалился, глядя на его смешное положение.

      До громоподобного извержения самцового гнева оставались мгновения, но мамаша успела. Кинулась к малышу и, не тратя времени на пустяки, просто запулила его в отверстие домика – он туда влетел мячиком. Самец с рёвом выбрался на берег, полный решимости отстоять своё попранное с мостков достоинство. Даже солнце скрылось, небо стало тучным, принахмурилось.

      Самка кинулась к самцу, стала перед ним буквально танцевать, махать руками, чтобы он сквозь пелену гнева обратил на нее внимание. Он начал вглядываться – что это тут перед ним мельтешит? – а она тут же обняла, стала успокаивающе бормотать, искать, перебирать ему шерсть… Самец пытался разогреть справедливый гнев, но чесаться лучше сидя. Он уже и присел, всё еще иногда взрёвывая, но самка самым утешительным образом его оглаживала, перебирала шерсть на голове, и солнце вновь показалось из-за тучки, и лужайка вновь загомонила, помчались прихваченные матерями в середине игры малыши,