Люблю тебя…. Лариса Джейкман

хотя и без особого энтузиазма. Он ждал ее неподалеку в парке и изрядно волновался.

      «Интересно, сколько ей лет?» – подумал Егор, который никогда раньше об этом не задумывался. На вид Наде было не больше двадцати пяти, но у женщин разве угадаешь возраст? Может и все тридцать. Додумать свою мысль Егор не успел, он увидел ее в конце аллеи и поспешил навстречу.

      Надя осунулась немного, под глазами темнели едва заметные круги, и челка не была такой идеальной, Надя зачесала ее набок.

      – Ну что, как самочувствие? – наигранно весело спросил Егор.

      – А то вы не видите. Сегодня с утра тошнота мучила, родители стали нервничать и настаивать на обследовании. Я не знаю, что мне делать, Егор Александрович. Я не могу признаться.

      – Надя, ты так боишься родителей, как будто тебе пятнадцать лет. Ну в конце концов, ты взрослая, совершеннолетняя женщина. Для них ты конечно еще ребенок, но…

      – Да никаких «но», отец просто выставит меня из дома. Даже с маминым сердцем не посчитается. Вы не знаете его!

      – Он что, такой монстр?! Мой отчим никогда ничего подобного о нем не рассказывал. А дружат они, как я понял, уже много лет.

      – Это он на людях такой замечательный. И с друзьями душка, а дома у нас домострой. Когда моя сестра не поступила в институт, он ее чуть со свету не сжил, иди работай, и все тут. Дело дошло до скандала. Она сбежала из дому, живет, непонятно где, а он и знать ничего не хочет, и помогать не желает. Мама расстраивается.

      – Ну и новости. А как же он поощрял вашу дружбу со Стивеном? Такие родители обычно против даже знакомств с иностранцами.

      – Понимаете, Стивен – его бывший ученик. Отец когда-то преподавал в МГУ, ну и они сошлись на почве какой-то научной работы. И Стивен натаскивал его в английском, приходил к нам домой. Отец даже на семейные праздники его приглашал, ну и как-то так повелось, что он стал чуть ли не другом семьи. Но однажды папа заявил: вы, молодежь, дружить дружите, но никаких глупостей! Тебя, Надежда, я за границу не отпущу. И ты, голубчик, себе неприятностей не наживай. Стивен тогда смутился и заверил отца, что он все понял, волноваться, мол, не о чем.

      Егор выслушал эти откровения с большим интересом и изумлением. Ему даже на ум не приходило, что такие отцы существуют в наше продвинутое время. А вслух сказал:

      – Но вы все же продолжали встречаться. Почему? Вы любите друг друга? Или это просто «запретный плод»?

      – Да нет, просто у меня нет больше никого. Я привыкла к Стивену. А в близкие отношения мы вступили не так уж и давно, только прошлым летом, когда встретились в Питере. Я поехала к подруге на свадьбу, и он прилетел, ну и… А потом была Италия, это вы уже знаете.

      – Понятно. Не ясно только одно, почему ты не хочешь ему позвонить и сообщить о ребенке? Он-то, надеюсь, не монстр.

      – Нет, это исключено. Даже если он и согласится на что-то, то отец его со свету сживет, и меня заодно. «Я не потерплю распутства в семье!» –