Человек с большим будущим. Абир Мукерджи

у нас есть несколько зацепок.

      – И что вы думаете делать дальше?

      – По обычной схеме, – ответил я. – Сперва как следует прочешем место преступления, поговорим со свидетелями, потом – с теми, кто был знаком с убитым. Я хотел бы больше узнать о Маколи: кто и когда видел его в последний раз и что он делал в Черном городе вчера ночью, одетый так, будто собрался в оперу? Еще я поговорил бы с его начальником, губернатором.

      Дигби фыркнул.

      – Это может быть не так просто, Сэм, – вздохнул комиссар. – Губернатор и штат его служащих собираются отплыть в Дарджилинг в ближайшие пару недель. Можно попробовать впихнуть тебя в его расписание. Впрочем, предоставь это мне. Ситуация создалась щекотливая, потому не исключено, что он и уделит тебе пятнадцать минут. А пока что разрабатывай другие направления.

      – В таком случае мы начнем с секретаря Маколи – если, конечно, у него был секретарь.

      – Несомненно, – подал голос Дигби. – Наверное, какой-нибудь маратель бумаги там, в «Писателях».

      – Прекрасно, – сказал комиссар. – Действуйте. И держи меня в курсе, Сэм. Дигби, пообщайтесь со своими людьми в Черном городе. Выясните, не слышали ли они чего. Я хочу, чтобы в этом деле вы задействовали все рычаги, господа.

      – Конечно, сэр, – ответил я.

      – И последнее. – Комиссар повернулся к Несокрушиму: – Как ваше имя, сержант?

      – Банерджи, сэр, – ответил сержант и посмотрел на меня: – Несокрушим Банерджи.

      Я вышел из кабинета в сопровождении Дигби и Несокрушима, все еще прокручивая в голове беседу с комиссаром. Что-то тут было не так.

      – Ну, что ты думаешь? – обратился я к Дигби.

      – Похоже, положение действительно щекотливое, приятель.

      Проницательный анализ ситуации, ничего не скажешь.

      – Начинай разговаривать со своими осведомителями. Выясни, слышал ли что-то кто-нибудь из них.

      Он открыл было рот, словно собираясь заговорить, но передумал.

      – У тебя есть идея получше? – поинтересовался я.

      – Да нет, приятель. – Он улыбнулся. – Ты же у нас из Скотланд-Ярда, поступим по-твоему.

      Я отпустил Дигби, и тот направился в сторону своего кабинета. Я проводил его взглядом, затем велел Банерджи узнать последние новости с места преступления. Сержант отдал честь и зашагал в направлении «ямы», где сидел он сам и другие полицейские-индийцы. Мне же пока требовался простор, чтобы поразмышлять.

      Я вышел на улицу и свернул во двор между основным зданием и пристройкой, где располагались конюшни, гараж и часть административных отделов. Во дворе находился Сад Имперской полиции – пятачок травы и несколько деревянных скамеек, окруженных клумбами и реденькими деревьями. Пышное название плохо подходило для такого скромного лоскутка растительности, но все-таки здесь был сад, и мне этого было достаточно.

      Сады воскрешали в моей памяти более счастливые времена. Три года я просидел в окопах, вспоминая дни, которые мы проводили с Сарой, гуляя по паркам Лондона. Тогда я мечтал снова быть с ней рядом, просто любоваться