Хирург возвращается. Дмитрий Правдин

брякаю я первое, что пришло в голову.

      – Вытрезвители уже сто лет как позакрывали, а тут их и отродясь не водилось.

      – Тогда сдайте его в милицию. Или как вы в таких случаях поступаете?

      – Так как же мы его сдадим, если вы говорите, что у него эти… де… де? – морщит лоб младший лейтенант.

      – Детрузоры не держат?

      – Во, во – детрузоры! А, что, если он из-за этих детрузоров дуба врежет? Кто станет отвечать? Полиция опять крайняя?

      – Да при чем тут детрузоры? Детрузоры – это такие специальные мышечные образования в организме у человека. Когда мочевой пузырь переполнен, они открываются, и моча вытекает наружу. В норме, как правило, человек может управлять этим процессом. А пьяный теряет самоконтроль, и моча отходит помимо его воли. Протрезвеет – и все восстановится. Для чего его в больницу везти?

      – Опять потекло! Ах, ты, мать твою за ногу! – бранится Николаич. – Серега, ну чего ты стоишь, слушаешь какого-то пассажира? Давай, делай что-то! Ты же власть!

      – Не какого-то, а врача! – вяло огрызается младший лейтенант Серега, напялив сразу на оба уха фуражку. – Раз в больницу не обязательно, высадим из поезда. Сейчас, – он смотрит на часы, – через пятнадцать минут прибудем в Карельск. Там стоянка большая, оформим в обезьянник.

      – А с этим-то как быть? – Егорыч тычет носком сверкающего франтоватого ботинка в лужу на полу.

      – А с этим сами разбирайтесь! На то вы и проводники, чтоб за порядком в вагоне следить!

      – Это что же получатся, – надувается Егорыч, – всякая шваль будет ссать прямо в купе, а ему ничего за это не будет?

      – Штраф выпишем, привлечем к административке, на работу сообщим! – заученно перечисляет полицейский.

      – И это все? А убирать кто станет?

      – А вот ты и станешь! – неожиданно для всех повышает голос младший лейтенант. – Ты куда смотрел, когда он пиво это хлестал без разбора?

      – Так пиво разрешено. Его вот даже из вагон-ресторана по вагонам развозят.

      – Ну, вот им и скажи, хе-хе, – ухмыляется офицер полиции, – чтоб пришли и убрали, раз продают!

      – «Охоту» в вагоне-ресторане не продают. Эта тварь его с собой принесла.

      – Тем более нужно смотреть, кого в вагон пускаете! Что он у вас с бухлом-то лезет?

      – Так он сам железнодорожник, помощник машиниста. Ему в сумку заглядывать? На каком основании?

      – Егорыч, Николаич, вы меня до греха не доводите! Я при исполнении! – вдруг заводится Сережа. – А то еще и рапорт подам на вас!

      – Какой-такой рапорт?

      – Обыкновенный! Напишу, что это вы продали из-под полы этому обоссанцу спиртное с целью незаконного обогащения.

      – Мы?

      – Вы! Знаю я вас, проводников, любите втридорога перепродавать.

      – Как тебе не стыдно, Сережа, – принимается стыдить его Егорыч. – Мы же уже два года знакомы, и хоть раз ты о нас что-то дрянное слышал?

      – Два года не слышал, а вот теперь увидал!

      – Что увидал-то? Это мы ему разве пиво продавали?

      – Эй,