Закат Пятого Солнца. Юрий Александрович Штаб

ему вызов.

      «Не зазнавайся, – как будто говорил этот взгляд. – Я стою здесь уже сотни лет. Целый город был воздвигнут людьми, которые называли меня богом. Воздвигнут во славу мне! Что для меня год? Или два? Или десять? Ты даже не в состоянии повредить моему каменному обличию, поскольку побоишься испортить свой меч. А я простою здесь еще века. Когда тебя давно уже не будет на свете, я все так же буду вкушать покой своего несокрушимого жилища, ожидая, когда же вернутся те, кто снова наречет меня богом. Те люди опять начнут приносить мне жертвы, признавая мое безграничное могущество. Вновь на алтарях прольется кровь и свежие сердца усладят мой взор»

      Именно такие слова воображение нашептывало разгоряченному Фернану Гонсалесу.

      – Не будет тебе никаких жертв, – уверенно прошептал он. – Храбрые испанские воины изгнали грозных мусульман из пределов своей родины. Неужели ты думаешь, что ваши кровавые культы перед нами устоят? Неужели надеешься, что мы будем спокойно смотреть на те дьявольские ритуалы, которыми вы тут тешитесь?! Ваша мелочная и жестокая религия пуста и бессмысленна. И я тебя не боюсь.

      Факел начал трещать и плеваться искрами, огонь его ослабел. Гонсалес обеспокоенно оглянулся. Себастьян пытался зажечь от него второй факел, но тот никак не хотел одеваться в огненные покровы.

      – Что происходит, черт возьми?! – бормотал Риос. – Древесина почти сухая. Воздуха ему не хватает, что ли?

      Выхватив из-за пояса пригоршню смолистых щепок, он сумел зажечь их и почти сразу же факел погас. Крошечное пятно света, как у самой маленькой свечи, не разгоняло мрак, а лишь подчеркивало его торжественную черноту.

      Фернан поневоле занервничал. Он оглянулся по сторонам. Тщетно! Вокруг совершенно темно. Испанец взвесил меч в руке, подсознательно ожидая атаки. Рядом возвышалась неподвижная громада идола.

      «Ты сначала попытайся выбраться отсюда, чтобы призвать на помощь своих братьев. Не из этих земель, даже не из этого города, а хотя бы из храма!» – прозвучало в голове у Гонсалеса.

      Он яростно встряхнул головой. Воображение разыгралось. Не может иметь власти этот проклятый демон там, где есть истинно верующий человек!

      – Я еще вернусь! – яростно прошептал он, погрозив клинком истукану, укрытому тьмой.

      Но слова словами, а в глубине души Гонсалес признавал, что победа вовсе не на его стороне. Сколько на Юкатане городов, где кровавые жертвоприношения остаются нормой? Что же, пока придется отступать!

      – Фернан, идем отсюда. Похоже, здесь слишком застоявшийся воздух и потому огонь плохо горит. Не хотелось бы выбираться на ощупь!

      Следуя за ничтожным, растворяющимся в черной пустоте пятном света, Фернан медленно отступал назад, в любое мгновение ожидая нападения из тьмы. Меч был занесен для удара. А воздуха и впрямь не хватало. Прерывистое дыхание двух человек разрезало тишину. Вереницы нарисованных индейцев злорадными и торжествующими взглядами провожали ретирующихся испанцев. Дерзкие чужаки