Чага. Гриб-сенсация. Ирина Филиппова

нужно знать характер Солженицына – подозрительный, закрытый, амбициозный, чуждый благодарности кому-нибудь и за что-нибудь. Именно о таких чертах Солженицына говорила его первая жена Наталья Решетовская, умершая не так давно. Она знала о заболевании мужа многое, знала – и вынуждена была молчать. Потому что Солженицын крайне болезненно реагировал на любое упоминание о его недуге и выздоровлении… Одно время я даже сомневалась: а был ли рак у писателя? Не творческий ли это вымысел?

      Уж очень разные версии перепечатывают друг у друга газеты. Но сейчас могу сказать однозначно: заболевание было. Смертельное заболевание, опасное.

      И надо отдать должное писателю – он мужественно встретил болезнь и победил ее.

      Правда и вымысел о заболевании писателя

      В поисках истины мне пришлось «прошерстить» массу информации – и везде она была разной. Никто точно не мог назвать ни какого вида злокачественная опухоль была, ни как ее лечили. Источники давали совершенно противоречивые сведения.

      Да, писатель не любил журналистов, практически никогда не давал интервью, а уж упоминание о болезни – это было для него полнейшее табу. Да и кто осудил бы это? Человек, носящий в себе опухоль, как мину с часовым механизмом, отсчитывающим не то что месяцы – минуты жизни, вряд ли станет откровенно высказываться о своем излечении. Скорее замолчит, постарается забыть об этом, таким образом надеясь перехитрить коварный недуг. Такой человек раним и уязвим, особенно когда с ним говорят о болезни. Вот выдержка из книги воспоминаний первой жены Солженицына Натальи Решетовской:

      «…Все было бы хорошо, если бы меня оставило ощущение, что муж в чем-то неуловимо изменился. Что-то между нами было недоговорено.

      Наконец, не выдержала и спросила его об этом…

      – В нашем доме совершено предательство, – сказал он.

      – Кем? – не веря ушам, воскликнула я.

      – Мамой…???

      Пока мы здесь в Рязани, он не скажет, в чем оно состоит. Потом, пожалуй, когда мы поедем в Ташкент…

      Мама и… предательство?

      Открытая душа мамы, ее искренность и самоотверженность и… предательство?!

      Я сжалась. Покой был потерян. Пыталась готовиться к концерту, но ничего, ничего не выходило. Я была рассредоточена, рассеяна…

      Как-то все же дожили до 17 марта – до нашего отъезда.

      В три часа дня мы в столице Узбекистана. Гостиница “Ташкент”.

      Не зря ли он сюда приехал – думает мой муж. Эти сомнения, высказанные мне в первый вечер, не рассеялись у него и на следующий день, когда он уже побывал в онкодиспансере, ходил в белом халате, участвовал в обходе, но все же чувствовал себя “именитым гостем”.

      Он лишний раз убедился, что невозможно и нелепо “собирать материал”. “Собирать материал” можно только своим горбом и не будучи (хотя бы для окружающих) никаким писателем. Иначе ты безнадежно сторонний наблюдатель, перед которым все притворяются или становятся на цыпочки.

      Можно писать только о том,