Мастер по интиму. Виктор Улин

астом платье не из «Зары» и с такими длинными ногами, что туфли на двенадцатисантиметровых каблуках казались их продолжением, относилась к разряду самых выгодных клиенток. На такой можно было срубить десять тысяч за улетную укладку для дискотеки.

      Но с ней было что-то не так – вернее, не совсем так.

      Холл, где ждали очереди три женщины, она миновала в два шага, на пороге зала нерешительно остановилась.

      На кресле, стоящем слева у входа, работала сумеречная красавица Зоя. Ей было существенно за тридцать, хотя официальный возраст застопорился в районе двадцати семи.

      Зоя подстригала челку женщине лет пятидесяти, крашенной хной. Работа тоже была копеечной, но – в отличие от стрижки наголо —требовала внимания. Чтобы выдержать ровный край, Зоя склонялась, не доверяя зеркалу.

      У нее была огромная грудь – самая объемистая из виденных, раза в три больше, чем у моей жены.

      Почувствовав дрожащий взгляд, Зоя выпрямилась и обернулась.

      Девушка слегка порозовела, шагнула вперед, склонилась к ее уху.

      Я не разобрал слов сквозь жужжание машинки, но понял, что клиентку интересует нечто не из прейскуранта, висящего в холле около витрины с красками. Она говорила долго, Зоя слушала и время от времени кивала, потом показала рукой вглубь зала.

      Оглянувшись – будто кто-то за ней следил – девушка прошла к крутобедрой Алине.

      Слова «крутобедрый», кажется, не существовало в современном лексиконе, его я прочитал в какой-то книжке и оно мне понравилось.

      Но Алина, которая не скрывала своих тридцати четырех, состояла из одних бедер. Обтянутые черными колготками, они били наповал.

      Сейчас Алина – не сумеречная, а сумрачная – делала дешевую стрижку школьнице, попутно браня ее за неухоженную кожу головы и рекомендуя десяток средств от перхоти.

      Взглянув на длинноногую клиентку, она показала за спину.

      Напротив Алины – на таком же хорошем кресле у окна – работала Валентина.

      Ей было сильно за сорок, она не имела ни выдающейся груди, ни аппетитных ног, выглядела обычно. Но при этом считалась старшей по салону, вела журнал записи и распределяла клиентов в случае, если оказывался простой и мастера пили кофе на кухне.

      Валентина сушила феном седые кудельки старушки, которая попросила уложить ее перед встречей ветеранов. Эта работа тоже ничего не стоила: у нас действовала пенсионерская скидка – хотя и особых усилий не требовала.

      Сушка старушки не являлась эксклюзивной процедурой. Старшая по залу повернулась к девушке.

      Та опять забормотала нечто полуразборчивое.

      – Вам нужна интимная стрижка? – громко переспросила Валентина.

      Мужчина в моем кресле вздрогнул и повернулся в ее сторону так, словно вопрос подразумевал, что четыре женщины: три мастера и клиентка – прямо сейчас покажут ему стриптиз.

      Несчастная девушка покраснела, как морской окунь. Было видно, что она готова провалиться сквозь землю – точнее, сквозь пол, уложенный легко моющейся плиткой. Но, видимо, потребность превышала стыдливость.

      – Да… – выдавила она так, будто признавалась в скотоложестве.

      Несмотря на ничтожные двадцать три года, я неплохо разбирался в женских нарядах и в общей женской сущности.

      Крутобедрой эта девушка назваться не могла. Да и грудь ее не образовывала существенных выпуклостей. Но она была несказанно хороша.

      —…Я… – клиентка сглотнула и перевела дыхание. – Нашла в интернете, что в вашем салоне есть сертифицированный мастер по интимным прическам.

      – Да, мастер по интиму у нас есть, – подтвердила Валентина. – Вам туда.

      Кивок завершал девушкино движение по кругу: влево к Зое, вперед к Алине, вправо к Валентине и назад ко мне.

      Я работал у самого входа, напротив Зои.

      Клиентка процокала ко мне.

      Шаги давались ей с мучением.

      Вероятно, для нее оказалось шоком, что интимными стрижками занимается мужчина.

      – Вы…

      От девушки пахло солярием.

      Но было ясно, что под искусственным загаром – чужеродным в дождливое лето – она вся горит.

      Вероятно, красным стало не только ее лицо, но и невидимая грудь и все, что было под нею, а также двухметровые ноги и все, что было между ними.

      —…Вы… мастер по… интиму?

      Я выключил машинку и физически ощутил, как три пары глаз повернулись в мою сторону.

      1

      В детстве я не читал ни «Трех мушкетеров», ни «Алису в стране чудес». Моей любимой была старая-престарая книга «Парикмахерское искусство», невесть как оказавшаяся в маминой библиотеке.

      Я зачитал ее до дыр, мог бесконечно рассматривать греческие