Англия и остальной мир. Взгляд с Бейкер-стрит (сборник). Артур Конан Дойл

на Ярмут цеппелин сбросил бомбы еще и на мелкие окрестные села, в результате чего погибли пять человек. Если это не убийство, то что же? Во всяком случае, не война, ибо таким образом попираются все ее законы.

      Мистер Беннетт говорит, что британцы и сами бомбили Дюссельдорф. Именно так – лучшей иллюстрации мною сказанному трудно сыскать. Да, наши летчики бомбили Дюссельдорф (равно как и Фридрихсхафен), но каждый раз атаковали заранее намеченные стратегические цели (авиационные ангары), коим нанесли, как было признано, весомый урон. Даже враг в своих сводках не попытался обвинить нас в неразборчивом бомбометании. Между тем, приняв на вооружение германскую тактику, мы бы легко забросали бомбами многолюдные улицы Кельна и Франкфурта, также открытые для ударов с воздуха.

      Мистеру Беннетту не нравится, что я обвиняю германскую прессу в систематической лжи. Но ведь она объявила Ярмут, Уитби и Скарборо укрепленными городами – если это не ложь, то что же? Разве не германская пресса рассказывает сейчас, как в ходе морского боя неделю назад британцы потеряли тяжелый крейсер и несколько легких кораблей, хотя на самом деле мы избежали всяких потерь? Ложь – неприятное слово, но когда речь идет о заявлениях такого рода, постоянно встречающихся в немецкой прессе, другого не приходит на ум.

      Теперь мы подходим к главному вопросу о германских злодеяниях во Франции и Бельгии. Мистер Беннетт пытается оправдать таковые утверждением (в истинности которого не может быть ни малейших сомнений), что и среди немцев попадаются добросердечные люди, которые так милы с населением оккупированных территорий, что даже заводят с ним дружбу. Допускаю, что по своей природе немец вовсе и не жесток; но прусский милитаризм бесчеловечен, и он всю Германию переделал на свой манер.

      Мистер Беннетт, с недоверием воспринимающий сообщения о злодеяниях оккупантов, почему-то охотно верит сплетням о том, как их будто бы обстреливали мирные бельгийцы. Сначала даже утверждалось, будто они у раненых выцарапывали глаза; поиск соответствующих доказательств, однако, завершился заявлением главврача из Экс-ла-Шапели о том, что о подобных случаях ему ничего не известно. Не сомневаюсь, что бельгийское правительство предприняло все возможное, чтобы изъять оружие у гражданского населения. Не рискну, подобно иным апологетам, утверждать, будто бы в немцев не было произведено ни единого выстрела, но есть основания полагать, что то были единичные случаи. С другой стороны, ни для кого не секрет, что захватчики устроили массовое уничтожение бельгийских сел, убивая при этом всех подряд – мужчин, женщин, детей, – а свое присутствие на захваченной территории отметили крайней степенью распущенности.

      Мистеру Беннетту стоило бы ознакомиться с фактами, приведенными в отчетах Бельгийской комиссии, где есть все – имена, даты, названия городов и сел. Отдельные сообщения о злодеяниях оккупантов здесь, действительно, подвергаются сомнению, что лишь добавляет убедительности документу в целом. Тот факт, что захватчики сохранили