Смертный бой. Триколор против свастики. Федор Вихрев

полковника Астахова шла ускоренным маршем через Эстонию в район сосредоточения.

      В одной из деревень наши солдаты столкнулись с ужасающим возвратом средневекового нацизма в эстонском исполнении.

      Эта деревня была населена „гражданами второго сорта“. То есть – русскими. Если до войны их преследовали морально и экономически, то сейчас эстонские фашисты прибегли к физическому уничтожению.

      Семьи „унтерменшей“ были заперты в своих домах. Старики, женщины, дети – обычные мирные жители. А потом их подожгли. Лучше любых слов об этом расскажут фотографии военного корреспондента Н. Филимонова. По этическим причинам мы не можем опубликовать все фотографии. Полный архив вы можете скачать на сайте нашей газеты. Будьте осторожны при просмотре. Женщинам и детям смотреть… НЕЛЬЗЯ!

      Ситуацию прокомментировал полковник Астахов:

      – Как вы считаете, кто был способен на такое?

      – Войск противника здесь просто нет и быть не может. Выводы, конечно, сделает следствие. Однако можно утверждать, зная национальную политику бывших властей Эстонии, что это сделали так называемые „силы национальной самообороны“ либо политические организации националистического, простите, нацистского толка.

      – Какова будет реакция миротворческих сил России?

      – На этот вопрос я ответить не могу, так как не хватает компетенции.

      – И все же?

      – При столкновении с бандитами мы будем вынуждены применить оружие в целях защиты мирных граждан.

      Единственный вывод, который можно сделать, видя такие зверства, что подобное могут делать те, кто потерял человеческий облик. А значит, они не подлежат суду и должны расстреливаться на месте как дикие звери. Женевская, Гаагская и прочие конвенции не должны распространяться на нелюдей.

Алексей Иванцов. Военный корреспондент».

      На самом деле разговор проходил совершенно не так.

      С полковником я столкнулся, когда осматривал очередные дымящиеся развалины.

      – Что,… ть, журналист х… ев, пишешь? Ты,… ть, ты нах…, ты напиши от меня лично! Я,… ть, каждого е… ого эстонца лично е… ну, если му… чье это злое… чее мне с оружием попадется. X… я клал на всю эту пи… братию со всеми б… дскими правами человека и пе… растичной толерантностью. Я в горло столько х… в им натолкаю, что сс… ться будут кровью триста лет подряд! Понял, козел? И попробуй хоть слово изменить, раком поставлю!

      Увы. Пришлось изменить. Иначе цензура не пропустит.

      После этого полковник лично застрелил единственного человека, оставшегося в живых из этой деревни.

      Я не могу сказать – мужчина это был или женщина. Тело обгорело так, что, казалось, дышит какое-то обугленное бревно. Но оно дышало. Меня до конца жизни, наверное, будут преследовать эти кошмары. Хриплое дыхание. Красные трещинки, разрывающие при каждом вздохе обугленную плоть. Твою мать… Стопроцентные ожоги четвертой степени. Полностью сгоревшие конечности. А тело еще дышит. И без сознания. Мы ничем ему не могли помочь, этому