Суверен. Кристофер Джон Сэнсом

лишь тусклый свет из разбитых окон, позволявший рассмотреть разрушенные боковые часовни и обломки статуй, валявшиеся на полу. В южном конце нефа я заметил еще одну дверь; через всю церковь к ней тянулась полоса грязи и разбитой напольной плитки. Шаги наши гулко отдавались в тишине, которая являла странный контраст с суетой и шумом, царившими за стенами. Я невольно вздрогнул, и это не ускользнуло от внимания Крейка.

      – Да, здесь всегда холодно, – заметил он. – Река совсем близко, поэтому воздух пронизан сыростью.

      Вдоль стен тянулись лошадиные стойла, по большей части пустые. В алтаре кучей была свалена солома.

      – Глядите, вон Сьюки и Предок, – махнул рукой Барак.

      – Вы используете храм в качестве конюшни? – глазам своим не веря, вопросил я.

      – Да, здесь будут содержаться лошади придворных и старших слуг, – пояснил Крейк. – Возможно, это кажется кощунственным, но мы не можем даром терять столько места. К тому же эта церковь более не является Господним храмом.

      Выйдя через дверь в дальнем конце нефа, мы оказались в другом внутреннем дворе, таком же просторном и многолюдном, как первый. Вдоль стен тянулись бесчисленные здания, над воротами возвышалась сторожевая башня. Была здесь и еще одна церковь, правда гораздо меньшего размера.

      В этом дворе теснилось множество повозок, нагруженных всякого рода припасами: фруктами в корзинах, мукой в мешках, сеном, грудами угля, вязанками хвороста, пачками свечей всевозможных размеров. Слуги торопливо разгружали повозки, занося припасы в дома и в возведенные наспех дощатые сараи.

      Здесь же были сооружены загоны для скота, в которых помимо коров и овец я заметил даже оленей. В одном из загонов содержалась домашняя птица: куры, утки, индюки и пара огромных дроф с обрезанными крыльями. Все они оглушительно галдели, квохтали и крякали, копаясь в голой земле.

      Несколько работников укладывали трубы в глубокий ров, тянувшийся вдоль южной стены монастыря. Сквозь открытые ворота я различил стальной блеск реки, окруженной бескрайними болотами.

      – Судя по всему, голодной королевская свита не останется, – заметил я.

      – Надеюсь, мы всего запасем достаточно, – вздохнул Крейк. – Страшно подумать: в пятницу сюда прибудет три тысячи человек. И всех надо кормить.

      Крейк обошел загоны и подвел нас к большому двухэтажному дому.

      – Это монастырский лазарет, – произнес он извиняющимся тоном. – Сейчас мы устроили в нем комнаты для приезжих. К сожалению, ничего лучше мы вам предоставить не можем. Почти все стряпчие, прибывшие в Йорк, поместились здесь. Что до слуг, им приходится довольствоваться палатками.

      В дверях бывшего лазарета я заметил нескольких чиновников. Все они держали в руках красные жезлы, свидетельствующие о том, что на их обладателей возложена почетная обязанность охранять покой и благополучие королевской резиденции. Рослый дородный человек в мантии законника, возвышавшийся над остальными на целую голову, давал им какие-то наставления.

      – Это сэр Уильям Малеверер, –