«12+13». Перепрограммирование судьбы через прошлые воплощения с психологом или самостоятельно. Валентина Кляйн

по этому поводу 4 года назад, было 5 встреч. Со слов Антонины, учились правильно дышать, настраиваться, справляться с приступами. Та к же психотерапевт выписала таблетки. С причинами не работали. Но клиентке помогло на время. Затем она целенаправленно сделала прыжок на тарзанке в пропасть с моста. И после этого 2,5 года панические атаки полностью отсутствовали. Затем они вернулись. Границы, в которых мы работали, были следующими. У нас было 30 дней. Она выиграла в конкурсе бесплатную путевку на обучение по своей профессии, в связи с чем через месяц нужно было лететь на самолете. Предыдущий самолёт два месяца назад она пережила с панической атакой, причём самой мощной, длительной и тяжелой за всю ее жизнь. Она ещё сутки не могла быть после неё во вменяемом состоянии. Вызвали в итоге скорую, чтобы медикаментозно привести психику в норму.

      После этого она испытывала такой лютый ужас при мысли о том, что нужно будет входить в самолёт, что вообще не верила, что она ещё когда-то в своей жизни в него войдёт. И тут сбылась ее мечта – она выиграла обучение, о котором только грезила. Что делать?

      Тоня приняла решение бросить все силы на психотерапию. После первой встречи решила, что я ей как специалист подхожу, и купила у меня абонемент на месяц на 8 часов.

      Итак. У нас 8 часов.

      На первых встречах я исследовала ее биографию, какие травматичные события были 5—6—7 лет назад, т. е. за год-два до первой панической атаки. Ничего особенного не находилось в этот период. Я пробовала с другой стороны: что на сегодняшний день больше всего тяготит? Отработали несколько тяжелых травм с мамой. Мать всю жизнь страдала серьезной стадией алкоголизма и при этом ещё болела эпилепсией. Отец был также запойным и умер у неё на глазах от приступа кашля (так это внешне выглядело).

      Алкоголизм – это болезнь замороженных чувств. Алкоголь – анестезия от острой душевной боли. Люди пьют, чтобы не проживать всю остроту бывших обид, страхов, ненависти, вины и стыда, чтобы «выключить» реальность.

      Есть старший брат, отношения с ним всегда были крайне сложными, дрались до крови. Сейчас не общаются вообще. Брат сидел 5 раз в тюрьме. В общем, как сама Антонина оценила свою биографию: вся жизнь от начала до отъезда из дома в другой город (в 19 лет) – это сплошной кошмар.

      Какие-то кусочки травм нам удалось отработать. Читатели, знакомые с психотерапией, поймут: чтобы «подлечить» такое детство, нужен МИНИМУМ год, а скорее несколько лет еженедельной работы с психологом.

      Состояние улучшалось, панические атаки в полном цикле ушли. Но продолжались ежедневные подступы атак, с которыми она уже давно научилась сама и без меня справляться.

      Валентина: «Что ты чувствуешь, когда начинается паническая атака, какие метафоры, ассоциации приходят в голову?» Антонина: «Да разве это важно?! Они же у всех похожи».

      Валентина: «Нет, они очень разные. Опиши».

      Антонина: «Ну, мне становится как будто тесно, тяжело дышать, кажется, что я сейчас задохнусь, умру. Первые годы я не могла находиться в толпах людей, в торговых центрах. Ещё я безумно испугалась пару лет назад в метро. Поезд очень сильно