Утро очередного дня. Кристина Тарасова

были успокоиться и не так яро реагировать на мое появление в их тесных рядах. А ряды действительно были тесными, разбившись по парочкам, они сидели в обнимку. Девчата выглядели счастливыми и глупо хихикали.

      Когда я влилась в их, уже сплоченную компанию, смогла лицезреть довольные взгляды мужчин. Удовольствие было вызвано, конечно же, не моим присутствием, а наслаждением от вечера, в целом, и предвкушением его продолжения. Также, не малую толику в радушном приеме сыграл выпитый алкоголь.

      В общем, я к ним присоединилась, стараясь не смущать болтовней и, по большей степени, пыталась напиться до их уровня. Настроение было отчего-то ни к черту, хотелось испортить его всем, поэтому и сидела помалкивая, ожидая окончания вечера.

      Однако, сильная половина в нашем застолье отнюдь не хотела закругляться. Начались уже глупые разговоры, которые было не остановить. Настроение совсем спустилось до точки замерзания – терпеть не могу пьяные речи. И мне ничего не оставалось, как уйти в себя снова, что настроение опускало еще ниже.

      Прибывая в задумчивости, я упустила момент, когда один из ребят, кажется, забыл, за кем именно решил приударить, и начал потихоньку переключать все свое внимание с Сайи на меня. Ее поведение спутника совсем не удивило, она как будто этого даже не заметила, а может к тому времени он просто надоел. Так или иначе, но улыбалась она теперь еще более счастливо.

      Не знаю, сколько бы еще продолжался этот сумасшедший вечер и куда завели бы меня мои сумбурные мысли, но в мои рассуждения вклинились довольно громкие слова ухажера Титарини:

      – Знаешь, – обратился он к ней, – в душе я художник.

      Я закатила глаза, глубоко вздохнув, а Тита смотрела на него во все глаза, в ожидании продолжения.

      – И я чувствую, что именно тебя я искал! – он погладил ее руку с намеком на нечто большее, чем просто вечер в компании друзей. – Я понял. Ты – моя Муза.

      Второй парень решил подхватить эту нелепую раздачу комплиментов, поочередно смотрев то на меня, то на Сайю, видимо, так и не определившись с выбором.

      – А тебя я вижу нимфой, среди множества деревьев, сидящей на берегу озера, на закате… – мыслями он видимо представлял эту картину. А потом подмигнул мне. – Я мог бы стать твоим сатиром.

      «Романтик хренов! Видит он» – буркнула я мысленно.

      – Из Сайи нимфа выйдет краше, – промямлила я, улыбнувшись.

      Он посмотрел на нее, потом снова на меня.

      – Да! – воодушевился он, – А тебя я вижу ангелом!

      – Зрение у тебя плохое, – нахмурилась я, отодвигаясь от него и хватаясь за стакан.

      Сайя хихикнула. И тоже отодвинулась от него, видимо полностью разочаровавшись.

      – Она, – Титарини подняла палец вверх, – Оракул!

      Я поперхнулась. А ее спутник снова оживился.

      – Оракул?

      Я злобно взглянула на Титу. А потом заерзала на стуле, поняв, что разговор кончится не скоро.

      – Ну, хватит. Чепуху тут говорите.

      – То