Тайна реки Гобилли. Андрей Хорошавин

меня. Он двинул молодого кулаком в зубы и тот завалился под крыльцо вагончика. Из вагончиков выскакивали рабочие. Собрались кругом. Многих я знал.

      – Эти империаловцы достали уже всех!

      – Бухают, и спать по ночам не дают!

      – Братва сраная!

      Молодой поднялся на ноги. Он злобно посмотрел на обидчика и прохрипел:

      – Я тебя, сука, ещё достану.

      Потом сплюнул кровью, развернулся и ушёл.

      – Что случилось? – Я обратился к тому, что постарше. Он работал водителем погрузчика на дробильной установке, и я помнил его по прошлым командировкам.

      – Да, как всегда, Владимирыч. Шум и гам. Бухают. Ну, вы бухайте, никто ведь не против, но чё барагозить да пальцы гнуть? Я замечание сделал, а этому не понравилось. У них там полбригады со сроками. На понтах. Ну, вот и….

      – Ладно. Расходитесь. Я с утра разберусь.

      Все разошлись по вагончикам. Отправился к своему и я, разглядывая на ходу выкидуху, отнятую у паренька со сплющенным носом.

      Но и на этом вечер для меня ещё не закончился.

      Только постелил постель, постучали в двери. Открыл. На пороге Андрей Витальевич Маслюков – бригадир монтажников. Ветеран компании и заядлый охотник. Он вошёл, пряча за спиной левую руку.

      – Здорово Владимирыч. Я, как только узнал, что ты тут, сразу к тебе. Ужинал?

      – Да, так. Перехватил на ходу.

      Он прошёл к столу и поставил большую пластмассовую миску, полную жареного с луком мяса.

      – О! Вчера изюбря завалил. Почти у самых вагончиков. Ешь.

      – Ну-у, Андрей Витальевич, под такую закусь не грех и по рюмочке.

      Я вынул из сумки коньяк и поставил рядом с миской. Аромат мяса заполнил вагончик и я начал давиться слюной.

      Выпили по полстакана, и я, как зверь, набросился на мясо. Маслюков кинул в рот пару кусков.

      – Ты, Владимирыч, аккуратней тут по ночам.

      Я перестал жевать и поднял голову.

      – Ну, вдруг, ночью приспичит по нужде.

      – Что такое?

      – Да, понимаешь, мишка вокруг вагончиков вторую неделю крутится. Придёт, потопчется и уйдёт. Видать, столовка наша пахнет вкусно. Никак его выловить не могу. Пару раз в воздух из карабина стрелял для острастки, а он всё не уходит.

      – Ну, спасибо, Андрей Витальевич, успокоили вы меня. Как дела у вас на участке?

      – За меня не боись. У меня всё в порядке. Бордюры тянем с опережением. Валик асфальтовый начали лепить. Не боись.

      – Ну, хоть у кого-то всё в порядке. Ещё по одной?

      – Не-не. Всё. Я и эту-то за компанию маханул. Чтобы тебе не скучно было.

      Он поднялся и вышел. А меня начал разбирать сон. Дожевав, я убрал со стола и завалился в постель.

      Проснулся в пять сорок пять, на пятнадцать минут раньше будильника. По крыше вагончика шуршал мелкий дождь – обычная погода для окрестностей Гобилли. Я умылся, оделся, вышел на улицу.

      Сопки до половины окутаны тяжёлыми серыми тучами. Мерзко и холодно. Окружающий наш посёлок пейзаж из яркого