Одинокий голос. Елена Крюкова

Бог: нам роскошь показать!

      И прошептать: хана, а ну домой,

      Простудитесь, на мостике стоять

      В виду лазоревых огромных звезд,

      В виду людского горя – во всю ширь

      Немой воды, слепящих синих слез,

      Чай в «Паризьен», лимоны да имбирь,

      Чифирь в тайге, вареный на костре,

      Шальные сливки, слитком на мороз,

      Сарая доски в черном серебре,

      А доски Рая – в изморози слез,

      О, снова слезы, рукавом утру,

      О, только слезы, поминанья дух,

      О, соль и слезы на свободе, на ветру,

      Благословенье двух слепых старух!

      Старуха ты! Старуха нынче я!

      Наш пробил час!

      Вдохнем молочный дым!

      На краешке, на кромке бытия,

      На капитанском мостике стоим!

      И плачут Водолей и Волопас,

      Дельфин и Близнецы ревут навзрыд,

      Текут рекою из незрячих глаз,

      И лишь свеча в руке твоей горит

      И зрит, неутоленная свеча,

      Помин души, неугасимый глаз,

      Родная смерть, свята и горяча,

      Иною жизнью молится за нас,

      И проницает толщу лет до дна,

      И рыбой-голомянкою плывет

      В Байкале ли, в Атлантике, одна,

      Свечою золотой вмерзая в лед.

      Одинокий голос

      Посвящается Сухумскому храму

      Благовещения Пресвятой Богородицы

      и черноглазой послушнице-грузинке,

      надевшей там на меня нательный крест

      ***

      – Тс-с… Тс-с… Сейчас начнется… Матушка, ласточка, передай две свечечки к Георгию Победоносцу… чтоб мои двое, Алешка и Володя, с того Гиндукуша проклятого вернулись…

      – А витражи-то цветные!.. Какая красота… Точно васильки в золоте… Ну, народу сегодня!..

      – Лучи под куполом колышутся, глянь, как колосья…

      – Милая, не плачь. Да вернутся, вернутся они…

      – Вонмем!

      О славе за землю бьющихся – чужую и свою…

      О счастье тех, кто стоит у пропасти на краю…

      О тепле тех, кто, едучи далёко по звонкой зиме,

      кутается в шепоты-шубы,

      Огненным чаем и словом печальным

      и поцелуем прощальным

      обжигая сухие губы…

      О воле-неволе тех, кто, солью страстной лоб обвит,

      молчит у станка,

      Не ведая в смрадном грохоте вкуса

      вольного, кобыльего молока…

      О боли тех, смешливых-хвастливых,

      кто никогда еще не чуял боли:

      Дай Бог им очутиться однажды —

      одиноко – в зимнем алмазном поле,

      Да ушанку глубже надвинуть, от звезд косея,

      от ветра спасаясь,

      Буре, ночи и белому, безмерному пути ужасаясь…

      Одинокий путь – сребряная, золотая дорога.

      Одиноким путем идти горько и строго.

      Одинокий человек нищ, гоним и презираем.

      Мы в толпе живем – но мы одиноко умираем.

      Мы уходим прочь на жесткой больничной постели

      Мы ловим ртом воздух – а сказать