Мелодия одержимости. Анна Витальевна Штогрина

обтянуты джинсами. Я остановилась и проследила взглядом выше. Длинное кашемировое пальто и большой серый шарф, намотанный на шею. Посмотрела в лицо высокого мужчины и ахнула:

      – Адлер Леннон, – вспомнила я немца. Он был без шапки, и его светлые волосы небрежно развевались по ветру. Он выглядел гораздо старше после нашего знакомства в лесу. Это и не удивительно, ведь прошло четыре года. Черты лица его стали еще суровее. Стальной взгляд по-прежнему сдирал все маски, смотрел прямо в душу. Широкий подбородок с поджатыми губами и ровный нос с немного раздувающимися крыльями. Впалые щеки на высоких скулах и чуть сдвинутые к переносице брови делали его внешность задумчивой и мрачной.

      – Ну, привет, девочка-космос, – проговорил он глубоким басом на английском языке, все с тем же немецким акцентом. Я невольно подумала, что и голос у него сильно загрубел, изменился.

      Я нерешительно перетаптывалась на месте. А потом подошла и обняла его за талию, уткнувшись головой в грудь. У меня с друзьями принято обниматься и целоваться в щеку при встрече. Поэтому я задрала к нему голову и привстала на носочки, намереваясь чмокнуть в холодную щеку. Адлер подхватил меня под мышки и чуть приподнял. Секунду помедлил, рассматривая мое обледеневшее красное лицо. И вдруг накрыл мои губы своими.

      Поцеловал прямо в рот! Я даже не успела отстраниться. А он властно захватил меня в плен. Его губы оказались горячими и влажными. По телу разлилось неизвестное чувство. Когда он чуть приоткрыл губы и попытался проникнуть языком в мой рот, я испуганно отстранилась.

      – Ты что, сдурел? – вскричала я на русском, не особо заморачиваясь, что он может меня не понимать.

      Попыталась вырваться из капкана огромных лапищ. Адлер тут же разжал руки, отпуская меня. Я чуть не завалилась на спину. А он развернул меня, как куклу, и ловким движением снял с меня тяжелый рюкзак. Взял его в руку и перекинул на плечо. Я чуть успокоилась и произнесла уже на английском, понимая, что русский, он не знает:

      – Адлер, нельзя меня так целовать!

      – Почему, Евгения? Ты ведь сама полезла ко мне, – удивленно, но тихо произнес немец.

      – Да, но не целоваться в губы! – возразила я, только сейчас осознав, что первый мой поцелуй теперь навеки принадлежит этому иностранному громиле.

      – А куда? – он остановился и обернулся ко мне, посмотрел на меня с сарказмом. Едва уловимой насмешкой в стальных глазах.

      – У нас принято, что друзья целуются в щеку, – раздраженно добавила я.

      Он чуть склонился, и его светлое лицо оказалось совсем рядом. Я нервно сглотнула и гордо вскинула к нему голову. Нечего меня смущать, я не из пугливых.

      – В следующий раз четче объясняй свои желания, а то я могу часто ошибаться, – проговорил он глухо и поцеловал теперь в щеку. Мягко и нежно прихватил губами мою кожу. Совсем рядом с ухом. Я услышала его спокойное дыхание, снова почувствовала его запах. Едва