Оболганный император. Вера Тумасова

преданными своему царственному воспитаннику. Они старались воспитать правнука Петра Великого достойным своего прадеда, как по образованию, так и по любви к России. Порошин не только преподавал цесаревичу математические предметы, но был его воспитателем и беседовал с ним на различные темы, касаясь также истории и литературы.

      Шильдер писал, что Семён Андреевич Порошин⁴¹, бывший флигель-адъютант Императора Петра III стал преподавателем математики у Великого князя Павла с 28 июня 1762 года. Он впервые увидел понравившегося ему мальчика 30 ноября 1761 года на торжественном обеде, и уже тогда захотел к нему попасть. Порошин, довольно близко знающий его отца, много рассказывал о нём Павлу. Педагог оставил дневник, правдиво охватывающий период с 20 сентября 1764 года по 13 января 1766 года. «Записки» Порошина, которые не цитируют только ленивые (в основном увлекаясь анекдотами (короткий рассказ о каком-либо происшествии, не поддающийся проверке на достоверность очевидцев) той эпохи, которые будучи вырванными из контекста, искажают образ императора Павла). В них историки пытаются найти истоки, и не безуспешно, становления личности будущего императора. Можно пожалеть о том, что «Записки» Порошина не затрагивают более поздние периоды жизни Павла Петровича, но в этом вина не только Панина³⁸, но и самого Порошина, который знакомил с их содержанием и самого мальчика, и Панина. Тот усмотрел в любимом учителе Павла соглядатая и противника методов своих немецких коллег в воспитании наследника, посчитал опасным его влияние и удалил Порошина не только от двора, но и из Петербурга, как через чур опасного человека, и окружил Павла своими преданными людьми. Благотворное влияние Порошина, на Павла осознавали впоследствии даже его враги, отметил Шильдер.

      Первая дневниковая запись относится ко дню рождения Павла Петровича – ему исполнилось десять лет. После торжественного молебна, и наставления архимандрита Платона⁶³ на тему: «В терпении стяжите души ваша», были официальные поздравления, а затем «Его Высочество (форма обращения к детям, внукам царствующей особы – великим князьям и княгиням) с танцовщиком Гранжэ минуэта три протанцевать изволил». 34). Вечером же был бал и ужин.

      Шильдер сослался на мнение профессора В. Иконникова «Весьма много говоритъ въ пользу Порошина замечательный для его летъ начитанность и способность пользоваться въ живой беседе известнымъ ему материаломъ. … Трудно было найти человека, который бы до такой степени привязался къ своему питомцу, до такой степени усердно пользовался малейшимъ случаем, чтобы внедрить впечатлительному и пылкому отроку благородные мысли и чувства, какъ это делал, Порошин. Все советы, какие он давал, великому князю, все его замечания и наставления исполнены ума и высокаго благородства». 44).

      Боханов отметил интерес Екатерины к Платону. В 1763 году после проповеди Платона «О благочестии» в Троице-Сергиевой Лавре Екатерина II она разглядела в молодом иерее уникальный «адамант», способный украсить её окружение. На вопрос Императрицы: «Почему он пошел в монахи? – молодой Платон ответил, –