Поезд в Аркенор. Морвейн Ветер

резко спросила она. – Я никуда с тобой не еду!

      Я слабо улыбнулся, хотя её упрямство и начинало меня злить.

      – Это ничего, – старательно сдерживаясь произнёс я. Подошёл к ней вплотную, так что её дыхание коснулось моей щеки. И вытянул из кармана её джинсов ещё один билет – точно такой же. Отступил и поднёс к её глазам.

      Яна с подозрением смотрела на меня.

      – Идиотский фокус, – сообщила она.

      – Ты можешь так же. Достаточно захотеть.

      Яна подняла бровь. Я видел, как её рука дёрнулась, как будто она хотела забраться в карман – и замерла.

      – Я не стану ничьей невестой, – мрачно озвучила она. – И больше не преследуй меня.

      Развернулась и двинулась вдоль набережной прочь.

      Мне не оставалось ничего иного, кроме как стоять и смотреть ей вслед.

      ГЛАВА 3

      Какое-то время Надаэр просто стоял, глядя вслед удаляющейся фигуре.

      Ренвил замер в узком проулке, из тени домов наблюдая за каждым его жестом. Руки второго посланника были спрятаны в карманы, ветер трепал распущенные волосы, едва скрывавшие мочки ушей – такие же чёрные, как у Надаэра, но мягкие и ухоженные.

      Затем Надаэр подхватил с парапета небольшой обломок камня и с силой швырнул его в реку.

      Ренвил усмехнулся. Его забавляла эта импульсивность – слабость, которую знал каждый в окружении принцев.

      Их было трое – перстов императрицы – и слабости были у каждого. Но другие двое старались скрывать их как могли.

      Дайолен не чувствовал людей. Никто кроме них троих, ближайших защитников императорской власти, этого не знал.

      Ренвил всегда слишком долго принимал решения. Сам он считал себя рассудительным, но прекрасно понимал, что эта рассудительность частенько создаёт проблемы. Скрыть подобную черту было непросто, и он прятал её за молчанием, заставляя окружающих думать, что у него всегда есть план, о котором Ренвил попросту не хочет говорить.

      Надаэр не скрывал ничего.

      Для человека, дожившего до тридцати лет при дворе, он был неестественно прям, импульсивен и скор на руку. Все знали, что такими легко управлять – но управлять Надаэром пока что не удалось никому. Ну, почти никому…

      Именно этим Надаэр раздражал. И его, Ренвила, и многих других. Но судьбы всех участников придворной игры переплелись слишком тесно, чтобы выбирать, с кем тебе нравится идти рука об руку, а с кем нет. Приходилось вести расчет исходя не из симпатий, а из того, насколько действия того или иного союзника можно предсказать. Или – насколько можно ему доверять.

      Ренвил знал, что предсказать действия Надаэра нельзя. Но доверять ему можно и в этом он, определённо, был привлекательней Дайолена.

      Из трёх перстов почившей императрицы Ренвил остался последним, кто ещё не определился с выбором союзников. И вопреки сложившемуся мнению, ему вовсе не нравилось играть на противовесах и вечно оставаться в стороне. Он просто слишком хорошо видел недостатки как Асмодея, так и Калерона.

      Асмодей