Евангелие от LUCA. В поисках родословной животного мира. Максим Винарский

различать виды животных и растений ничуть не хуже, чем ученый с университетским образованием.

      У Линнея эта врожденная способность была развита в наивысшей степени. Его ум стремился систематизировать все на свете: животных и растения, книги, минералы, болезни и даже собственных коллег-ботаников[20].

      Восемнадцатый век, век Разума, знал много блестящих умов, но мало кому из них удалось добиться такой громкой всеевропейской известности, как этому скромному сыну шведского провинциального пастора, родившемуся в 1707 г. В молодости ему довелось немало победствовать, испытав участь нищего студента, пришедшего без гроша в кармане из своей сельской глубинки грызть гранит университетской науки. Тем не менее благодаря своей одаренности и усердию – и в неменьшей степени фантастической милости судьбы, которая неоднократно сводила его с влиятельными людьми, оказывавшими ему покровительство, – Линней сумел не только выучиться, но и отправиться на несколько лет из захолустной тогда Швеции в Западную Европу, в центры европейской образованности (Париж, Лейден, Лондон). Ему было всего 28 лет, когда он однажды проснулся знаменитым, опубликовав в Голландии небольшой трактат под названием “Система природы” (о нем мы поговорим ниже). Вернувшись на родину, Линней сделал блестящую карьеру ученого и университетского профессора. Как врач он пользовался большим авторитетом у пациентов и даже стал вхож в шведскую королевскую семью, члены которой не только страдали от различных болезней, но и интересовались естествознанием, имели собственный естественно-исторический музей[21]. Линней помогал упорядочить собранные ими диковины природного мира.

      Можно сказать, “голливудская” история успеха, только вот ни разу не экранизированная. Замечательно, что Линней сумел почти до конца своих дней сохранить юношескую пылкую любовь к растениям и неутомимую страсть к познанию и систематизации явлений природы. Удивительный век, когда занятия классификацией животного и растительного мира сыграли роль социального лифта, поднявшего юношу очень скромного происхождения до самых высот славы и почета. Ни до ни после систематика как наука не пользовалась таким высоким престижем.

      Конечно, Линней не был первопроходцем. Задачу построения системы живых организмов ставили – и решали – многие европейские ученые до него. Среди них были поистине выдающиеся умы. Но Линней методичностью и практической сметкой затмил всех своих предшественников и современников. Он не просто нашел в системе природы место для каждого из известных тогда видов животных, растений и минералов, но и предложил удобный и сравнительно легкий для усвоения формат классификации, называемый ныне линнеевской иерархией. Это та самая прекрасно известная вам со школьных времен лестница из нескольких ступенек-рангов: царство, класс, отряд, род и вид (в современных учебниках к ним добавляются еще тип и семейство, но эти категории были введены

20

В своей автобиографии Линней разработал даже воинскую иерархию современных ему ботаников, распределив всех по чинам и званиям. Абсолютно лишенный ложной скромности, себя он наделил генеральским званием, а самым низшим чином – фельдфебеля – издевательски удостоил профессора Сигезбека из Санкт-Петербурга, с которым был на ножах.

21

Шведская королева Луиза Ульрика отзывалась о Линнее так: «Это очень приятный человек, вполне придворный, хотя и без придворных манер, чем он мне особенно нравится… не проходит дня, чтобы он кого-нибудь не привел в хорошее настрое-ние».