Русский характер. Татьяна Хамаганова

не видел:

      – Картошка стынет, заходите в избу!

      Мужики спешно прошмыгнули в сени. Перед тем как захлопнуть дверь, Степан, высунув голову, зорко осмотрел округу и, убедившись, что преследований нет, быстро закрыл ее на щеколду.

      Войдя в горницу, друзья были приятно удивлены. Хозяин постарался на славу. Стол ломился от яств. В большой сковороде томилась жареная картоха, на тарелках лежали сало, нарезанное солидными кусками, соленые огурцы, десяток вареных яиц, сахар-рафинад в коробке; довершал натюрморт крупный неочищенный омуль с томными глазами. Ну и, само собой, хлеб-соль.

      – Ух ты! Настоящий банкет! – вытаскивая из кармана пиджака бутылку, восхитился Кочерга.

      – Обижаете, мужики! Это же я отвальную делаю. Спрячь бутылку, Григорий! Я что, нищий? Пол-литру не в состоянии купить для друзей? – с этими словами Стёпа вытащил из холодильника запотевшую бутылку водки. – Специально в морозилке держал.

      – Эх, – потирая руки от предвкушения веселья, выдохнул Гриша, – жизнь – это хорошая штука, «твикс» – сладкая парочка! Давайте сникерснем!

      Кочерга, с молчаливым достоинством пригладив усы, уселся за стол:

      – Ну, мужики, за дело!

      – В хорошей компании и пьется хорошо, а, Кочерга?

      – Гришка, а твоя не прознает, чем ты занимаешься в данный момент? – осторожно поинтересовался Стёпа.

      – Ни боже мой! Она меня отправила тещину картошку полоть. На другой конец села по такой духоте на проверку не потащится, а сотовая связь, слава богу, до нас еще не дошла. Могу до полной темноты пропадать.

      – Запах куды денешь?

      – Продумано. Скажу, что теща поставила чекушку за ударный труд на ее плантации. А завтра с утра сбегаю да покручусь с тяпкой вокруг поля, в середину она не полезет.

      – Хитер старый лис, – хохотнул Кочерга. – Ну, наливай, что ли, Степан Ефимыч!

      – Это мы могем, – Стёпка аккуратно разлил водку по граненым рюмкам.

      Кочерга встал и важно изрек:

      – Не забулдыги мы какие-нибудь и не в подворотне пьем, а вот за этим богатым столом. Что хочу сказать…

      – Короче, – перебил его Гришка нетерпеливо.

      – Тостовать положено! Никак друг наш в путешествие направляется. Имей в виду: в опасное! – укоризненно посмотрел на него Кочерга.

      – Молчу, тостуй уже! Ухи нараспашку!

      – Так вот что я хочу сказать, – прихлопнул комара у себя на щеке Кочерга. – Вот комар, тварь божья. Зудел над ухом, жить хотел. Раз – и лишился радости. Так и мы. Жены норовят нас прихлопнуть, чтобы в нас личность убить, чтобы мы превратились в марионеточных кукол, зомби и роботов. Но мы не твари какие-нибудь, а человеки со своим достоинством. И вот среди нас появилась личность, имею в виду Степана, который бросил вызов всему женскому роду. Он хочет отправиться в свободное плавание, чтобы почувствовать дух свежего ветра.

      – Короче, Стёпка, мы тебя уважаем! – опрокинул рюмку в рот Гриша и захрустел соленым огурцом.

      – За тебя, Степан Ефимыч, – повысил Кочерга на полтона голос, – пью стоя! За твой героический поступок!

      Гришка виновато приподнялся со стула.

      – Чего