Новый выбор оружия. Андрей Левицкий

нос и уточнил:

      – А что ты чувствуешь?

      – Да ничего, – мне надоела пустая болтовня. – Ничего. Показалось. Пойдем.

      Никита задержался, прежде чем вернуться в хвост, заглянул в лицо:

      – Что, Химик?

      – Сам не знаю. Будь настороже на всякий случай.

      Двинулись. Солнце припекало все сильнее, обещая, что теплое утро скоро превратится в жаркий день. По спине медленно, щекотно текла первая капля пота. Зудел над ухом комар. Я перекинул рюкзак на живот и, не сменяя темпа, достал из кармашка ПДА. На экране было пусто, только по краю двигалась зеленая точка – кто-то из сталкеров.

      Да что ж такое-то?! Муторно, тошно. Неужто права Энджи, и я просто выпил лишнего и недоспал?

      И ощущение, что следят за нами. Пристально так смотрят куда-то в район седьмого шейного позвонка. Сквозь прицел оптической винтовки.

      Впрочем, слежку заметил бы Никита. И на ПДА бы сигнал был.

      Расслабься, Химик, тебя просто накрыло паранойей. Это бывает. Лучше быть живым параноиком, чем доверчивым, но мертвым типом.

      Если верить карте (а как не верить схеме, нарисованной самим Картографом?), опасных аномалий поблизости не было. Местность вполне открытая: поля, перелески, рощи, ни высоких холмов, ни глубоких оврагов, ни даже построек – только левее, километрах в трех, россыпь домиков. Это деревня Глыбово, давно заброшенная и сто раз обшаренная. Ничего интересного. Думаю, там даже облегчалку не найти: все новички первым делом осматривают поселки и деревни недалеко от Любеча.

      – Я вот, чего не пойму, – внезапно заговорил Патриот. – Эти, ночные. Это кто был?

      – Черт знает, – откликнулся Никита, – не разглядел. Без знаков отличия. Ни нашивок, ни шевронов.

      – У меня кто-то схрон вскрыл, – пожаловался Патриот. – Я туда – смотрю, переложили. Ничего не забрали. Даже деньги.

      Вот это новость!

      – Ты почему раньше не сказал? – озвучил мою мысль Никита.

      – Думал, может, я сам переложил – и забыл. Не, не забыл. Не перекладывал. У меня внизу, значит, патроны для автомата, сверху – для пистолета. А было наоборот.

      – Карты, схемы? – уточнил я.

      – Такого в схроне нет.

      Прекрасно! За картой охотятся. Кто? Вряд ли натовцы, они бы нас повязали и допросили. Скорее, кто-то из своих, потому никого и не убили, чтобы шумиху не поднимать, обыскивали-подслушивали.

      В таком случае нужно ждать нападения.

      Только отойдем подальше, враг себя обнаружит.

      Повисло нехорошее молчание – все подумали о том же. Нарушил его я:

      – Ночью нас хотели не убить, а отвлечь. Пока мы воевали, они быстренько нашли ваши схроны, номер Энджи обыскали. Нас пока не трогали – не знали, что мы при делах.

      – А меня не обыскивали, – подал голос Шнобель. – Правда, у меня не заначка – одно название.

      – Вот куда ты, Шнобель, деньги деваешь? – поразился Никита. – Ты же пригоршнями гребешь, не хуже нас! Ну, чуть хуже.

      – Куда надо, туда и деваю. В банк на депозит. На мирную старость.

      Пригоршня с Патриотом заржали. А я подумал, что эта ситуация мучительно мне