Идущие на смех. Александр Каневский

пассажиры испуганно отпрянули. Между нами образовалось свободное пространство.

      – И не приближаться!.. Быстрей!

      Это я снова подстегнул водителя.

      Трамвай нёсся уже напрямик через парк, лавируя между деревьями, виляя прицепом.

      – Возле недостроенного гастронома притормозишь – я выпрыгну.

      Перепуганный водитель молча кивнул. Его болтало, как сметану в сепараторе: трамвай скакал по перерытой площади, перепрыгивая через канавы.

      У гастронома трамвай замедлил ход, и передняя дверь открылась. Пятясь к выходу, я скомандовал:

      – А теперь – гони обратно. И не вздумай останавливаться!

      Я спрыгнул, отскочил в сторону, нырнул в проходной двор. Сорвал с себя чулок и выбросил его вместе с пистолетом в мусорный бак. Выскочив из другой подворотни, я увидел свой трамвай, который улепётывал по берегу канала, распугивая рыбаков.

      Часы показывали без десяти минут девять. На меня никто не обратил внимания. Операция удалась!

      …В шесть вечера, по окончании рабочего дня, я влился в толпу людей, спешивших домой, и, беззаботно насвистывая, строил планы сегодняшних развлечений.

      Неожиданно на моё плечо легла чья-то тяжёлая рука. Я обернулся.

      Сзади стоял рослый молодой человек с лейтенантской внешностью. Рядом – ещё двое.

      – Вы арестованы, – сообщил мне переодетый лейтенант. – Следуйте за нами.

      Я понял, что проиграл.

      – Хорошо, я сдаюсь. Но, ради бога, объясните… Я ведь был так осторожен, всё предусмотрел… Как вы меня нашли?

      Лейтенант и его спутники снисходительно улыбнулись.

      – Вы сами себя выдали. Район новый, с транспортом плохо… Вы единственный, кто здесь сегодня не опоздал на работу.

      Проделки волшебника

      Непонятные события стали происходить в нашем городе. Чёрно-бурая лиса, гордость жены директора рыбозавода, на новогоднем банкете в ресторане, соскользнула у неё с плеч, юркнула между столиками к выходу и удрала. Когда директор, его жена и очевидцы рассказывали об этом, все в ответ смеялись и говорили: пить надо меньше. Никто ведь ещё не знал, что это штучки волшебника, который меха оживляет. Всё только потом стало известно, а сначала просто паника возникла. Да и как не паниковать, когда на совещании предпринимателей все сорок ондатровых шапок спрыгнули у них с голов, покатились к выходу, перебежали набережную и нырнули в прорубь. А предприниматели, чтобы добраться до гостиницы, необутые головы шарфиками повязали. Потом в театре из гардероба исчезли все шубы – представляете, что поднялось!.. Сперва решили, что какая-то шайка орудует. Но когда вслед за шубами сквозь фойе, расталкивая зрителей, рвануло стадо дублёнок, все просто ужаснулись. А чудеса продолжались. Оленьи меха соскакивали со стен и, потрясая рогами, прыгали с лестничной площадки на площадку… Медвежьи шкуры выдергивались из-под ног и с радостным рёвом неслись вниз по ступенькам. Даже крокодиловая сумка заведующей парикмахерской вырвалась у неё из рук, доползла до озера и заплакала от радости большими крокодиловыми слезами…

      И город, доложу я