Я – Тайига. Эн Варко

что директриса уехала невесту встречать. Беспредел устроили. Стыдобища одна… Тьфу, – с отвращением фырнула Сони, в ответ на жалобу Рози о грубости офицеров. – Сегодня днем видела, как благородные господа развлекаются. Выловили они во дворе одну из институток, окружили да как загалдят: «Покажи личико, красавица. Давай, не стыдись. Покажи личико». Она мечется между них, сердечная, молит отпустить, а те лишь смеются. Гады!

      – Ужас-то какой! – ахнул кто-то. – А дальше-то что?

      – Я все это со второго этажа видела. У меня как раз половое ведро с грязной водой было. Вот и выплеснула во двор…

      Все дружно засмеялись, восхищаясь смекалкой и смелостью Сони. Я подумала и решила пересмотреть свое отношение к этой девушке. И совсем она не плохая. Вот стану человеком, объясню, что кошек нечего курицей дразнить, потому что у них психика тонкая – и тогда ей вообще цены не будет!

      – А мне и убраться сегодня толком не дали, – продолжала жаловаться на гостей Рози, – зато напугали до смерти.

      – Как? Кто? – всполошились служанки.

      – Да канцлер этот. Нэлиус который. Я, значит, в кабинет матушки нашей сегодня захожу, чтобы пол вымыть, пока ее нет. А там такое! Такое!

      – Да что? Не томи!

      – Звезда там шестиугольная на полу начерчена, – таинственно зашептала Рози. – Кровью…

      – Мамочки, жуть-то какая, – приглушенно всхлипнула Сони.

      Наше пузико надулось, но на курином горлышке мясо самое сладкое, а косточки нежные! Вздохнув, я хотела похрустеть ими, но Риан не дал. Он замер, явно заинтересованный разговором.

      – По лучам свечи черные горят, в середине на картинке со зверем кукла восковая лежит, а в ее груди игла черная…

      Ух, от такого даже меня пробрало. Рози, поощренная всеобщим вниманием, продолжила:

      – Испугалась я сильно! Ведро у меня из рук выпало, да на узор тот проклятый и опрокинулось. Попятилась я назад… И тут…

      Сони взвизгнула и тотчас в ужасе затолкала себе фартук в рот.

      – Что? – дружно вопросили все, тоже понижая голоса до шепота.

      Рози встревоженно оглянулась. Одна из служанок бросилась к дверям и, выглянув наружу, плотно прикрыла ее, остальные сгрудились вокруг рассказчицы теснее.

      – Канцлер, – округлив глаза, сообщила она. – Он меня прижал к стенке, завязки на блузке распустил так, что стыдно сделалось, и говорит: «Еще увижу здесь, убью, а проболтаешься»… И тут он вытащил свой кинжал и вот так им…

      Она пальцем коснулась подбородка и провела вниз по шее до грудной ложбинки.

      – Сказал, вот здесь посильнее нажмет, а потом вот так сделает… – она воспроизвела сложное движение рукой. – И буду я тогда не только без одежды бегать, но и без кожи… И все это спокойно говорит. Даже ласково. Я сразу поверила – так и будет.

      – Ой, мамочки, – простонала Сони. – А ты сказала!

      – Так, девочки, я ведь только вам…

      Некоторое время все потрясенно молчали, переваривая услышанное. Мы тоже