Одноклассники smerti. Анна и Сергей Литвиновы

лежат, явно продолжает кайфовать над хитроумными задачками. Интересный человек!

      Дима устроился в единственном имевшемся кресле (изрядно продавленном) и широко улыбнулся:

      – Большое вам спасибо, Иван Адамович, что согласились меня принять.

      Историк – он разместился подле, на стульчике, – слабо улыбнулся в ответ:

      – Я просто воспитан… на уважении к прессе… тем более к вашему орденоносному изданию… Очень зря вы, кстати, пошли на поводу у общественности и переименовались…

      На Димин взгляд, название «Молодежные вести» звучало куда веселее, чем прежнее – «Комсомольский вестник», но спорить он не стал. Историк, впрочем, и не ждал, что журналист втянется в дискуссию. Он снял свои массивные очки. Нервно протер стекла полой ковбойки. И осторожно поинтересовался:

      – По телефону вы сообщили, что хотите поговорить по поводу смерти Леночки… Лены Коренковой, моей выпускницы… – Его лицо болезненно исказилось. – Я, безусловно, поражен ее безвременной гибелью, но не совсем понимаю, чем могу быть вам полезен…

      Дима молчал. Не чинясь глазел на историка и его уставленную книгами квартиру. А тот под пристальным взором журналиста терялся все больше и больше.

      – Ведь Леночка… Елена закончила школу десять лет тому назад… И с тех пор мы с ней виделись от силы пару раз, на встречах выпускников…

      «А ведь врешь, – отметил про себя Полуянов. – Жили-то в одном микрорайоне. Неужели никогда у метро не сталкивались? Или возле магазина, или в поликлинике?»

      – Я, конечно, могу рассказать вам о ней. О той девушке, какой она была в школе в те времена, когда мы встречались почти ежедневно… Но с тех пор утекло столько воды… Да что там: весь мир изменился. – Учитель нервно хрустнул пальцами.

      – Ну уж вам как историку должно быть известно, – тонко улыбнулся журналист, – что радикально мир измениться не может. И еще, что очень часто корни преступлений кроются в далеком прошлом. Давняя обида, застарелая ревность, годами взлелеянная месть…

      Лицо Пылеева закаменело:

      – Я не понимаю, о чем вы.

      – Да пока ни о чем, – вздохнул Дима. – Просто пытаюсь разобраться…

      – Хотите лично изобличить убийцу? – насмешливо поинтересовался историк.

      «А ты не такой уж и тормоз!» – мелькнуло у Димы.

      И он кротко ответил:

      – Нет, что вы. Куда мне! С этим, я надеюсь, профессионалы из органов разберутся… Меня другое волнует: почему Елена стала такой? Почему она – давайте посмотрим правде в лицо – спилась? Ведь в школе, мне сказали, девушка подавала огромные надежды…

      – А на мой взгляд, история вполне заурядная, – пожал плечами его собеседник. – Я могу вам привести массу подобных примеров. Понимаете… она, Леночка… ей, наверно, не стоило учиться в нашей школе…

      – Почему? – изумился Дима.

      – Да потому, что у нас она слишком рано стала звездой. Как сейчас помню ее выступление на новогоднем школьном