Холод надежды. Павел Борисович Гнесюк

работы в геологоразведочных экспедициях.

      Фил, не отрывая своего внимания от дороги, лавируя между ухабами, мчался к известной ему цели и после короткого рассказа Платонова принялся энергично рассказывать о годе работы инвестиционного фонда.

      – СМИ создали облик среднего россиянина, как обнищавшего в ходе перестройки, шоковой терапии и переходного периода, – Райли хохотнул, – наши уральцы несли деньги, чуть ли не мешками. Поразительная русская беспечность и доверчивость.

      За год с небольшим, фонд Медная гора смог вытащить из карманов уральцев огромную сумму, часть средств фонд выплатил чиновникам и наиболее расторопным гражданам. Далее засветившиеся честные бизнесмены объявили фонд банкротом, но на счетах, казалось бы, перспективного предприятия, ничего уже не осталось. Свой процент получили Добров с Чесловым, оставшуюся сумму в размере более пятидесяти миллиардов рублей Райли сумел спрятать на счетах надежных банков и в акциях особо ценных компаний.

      От пересказа Фила об успешной афере Никита хмурится, считая себя соучастником грабежа уральцев, но американец, заметив в зеркало заднего вида недовольство.

      – Никита, напрасно ты злишься, – американец снова сосредоточился на дороге, – во-первых люди сами несли деньги в фонд, никто их не грабил, а во-вторых большая половина этих денег твои, хотя нужно быстро решать и вкладывать эти средства, а то российские чиновники опять что-то придумают, девальвируют рубль или что-то другое.

      Райли и Никита периодически что-то обсуждали, спорили, а Платонов почти молчал на протяжении всего долгого пути, он лишь посматривал на Никиту и на американца. Когда автомобиль, управляемый Райли, подъезжал к городу Никита почувствовал усталость и тихо заснул. Платонова растолкал парня, Никита покрутил головой, машина была припаркована возле подъезда новостройки. Мужчины поднялись в новенькую четырех комнатную квартиру, еще пахнущую шпаклевкой и краской, но хорошо обставленную.

      – Фил, чья эта хата, без вопросительной интонации спросил сонным голосом Никита.

      – Прикупил два месяца назад, недавно закончили отделку, – Райли устало улыбнулся, – на кухне в холодильнике найдете, чтобы перекусить, а я устал, пошел спать.

      Никита быстро принял душ, чувствуя, что засыпает, прошел в комнату и улегся на кровать, заправленную хрустящей белоснежной простыней, потянул на себя воздушное одеяло и мгновенно уснул, как когда-то давно в родительском доме.

      Утром Никита проснулся от разговора мужчин, быстро собрался и заметил Платонова, высунувшего голову из-за косяка.

      – Ну, ты, брат, мастер спать. – Угрюмый хмыкнул, в общем, правильно, мы же свободные люди, и никто нам не может указывать, он как-то по-особенному с теплотой посмотрел, пошли, пора позавтракать.

      Просторная кухня была хорошо обставлена, кухонные шкафы, со светлыми зеркальными фасадами подвешенными на двух стенах, с левой стороны от входа, тумбы под ними с дверцами и выдвижными ящиками, посередине –