Слезы Рублевки. Кирилл Казанцев

трон Насти оставался непоколебим.

      Так что Виктор сыграл в голове сам себе сигнал «Внимание!» и на всякий случай решил занять оборонительную позицию. Впрочем, в ней имелась брешь: девица его заинтересовала. Он мысленно раздел ее, оценил и сделал вывод, что с такой можно было бы… чуть-чуть…

      – Понравилось? – нахально спросила «скромница», для которой движения мужской души, похоже, были так же зримы, как движение облаков по небу. – Есть одна проблема: у меня родинка прямо под левой грудью. Она немного портит вид. Все хочу свести, но некоторым именно так нравится.

      Андрюха заржал, довольный.

      – Она к тебе, между прочим, по делу, – сказал он. – А ты на второй минуте знакомства уже про сиськи разговор заводишь… Наталья, – обратился он к девице. – Витька у нас – жутко растленный тип. Вы рискуете познакомиться не только с фарфором… – гоготнул он еще раз.

      – А что фарфор? – перевел разговор на другую тему Виктор. Армия противника как-то слишком быстро обошла его укрепления, и он поспешил прикрыть ту самую брешь.

      Оказалось, что новой знакомой нужно было навести кое-какие справки по фарфоровому бизнесу. У них в журнале шел материал о Пушкинском заводе, его истории и прежних владельцах. И неизбежно всплывала тема современности. А в современности у завода под Питером были серьезные неприятности. С чередой невыплат и судов. Правда, не так давно он, похоже, вышел на спокойную воду. Но уже под именем императорского. И во владении братьев Ягодиных.

      В свое время Виктор тоже косил глазом в сторону этого предприятия. Но тогда ему было не по силам тягаться с выкупившими акции предприятия американцами. Он тогда едва-едва, мелкими, но не суетливыми движениями прибирал к рукам завод в Коростене и налаживал собственную сеть сбыта по России. И его просто затоптали бы в борьбе за гиганта с историей, начинающейся в 1744 году. Как, собственно, затоптали в конечном итоге даже американцев, имевших более чем достаточную долю – шестьдесят процентов. Им так и не дали вступить во владение бывшим поставщиком императорского двора.

      Так что не по рту был тот каравай.

      Вот сегодня Виктор, пожалуй, мог и потягаться. Хотя бы за блокирующий пакет. Но для этого надо было сначала закончить дела с покупкой еще одного предприятия. И надежно законтачить с главой комитета по экономической политике и предпринимательству. И вообще поплотнее заняться Госдумой. А там видно будет.

      Впрочем, журналюшке этого всего ведать не полагалось. Что-то она знала, конечно, но поверхностно. В то время как в бизнесе все основные дела творятся в темной глубине. У самого дна, среди густых молчаливых водорослей… И сомов.

      Но все же как-то незаметно, на автомате, договорились, что зайдет она к нему в офис на «Авиамоторной». Там его специалисты расскажут, что такое настоящий фарфор, чем хорош фарфор Пушкинский и какие истории с ним связаны.

      Она зашла…

      И вот теперь лежит в его постели в московском доме на Чистых прудах, демонстрирует ту самую грудь с той самой родинкой и напряженно