Студентка в подарок. Анна Викторовна Батлук

и двинулась вверх по лестнице, желая спрятаться на галерке. Но нет.

      – Не так далеко, Тиррос. На первый ряд.

      – Вы же сказали любое, – пробурчала я, но вернулась на первый ряд. Единственным моим соседом оказался высокий, похожий на испуганного зайца очкарик. Он постоянно крутил головой, и даже вздрогнул, когда я села рядом.

      Вводная лекция оказалась не такой уж и скучной, как я думала. Хоть наше отделение и делится на 4 факультета, оказывается, на первом курсе придется очень много занятий проводить всем вместе. Основы одинаковые и для создателей, и для боевиков, и для знатоков, и для целителей. Но есть и огромная разница между нами. У боевиков, например, большое внимание будет уделено физической подготовке. Каждое утро у нас будет общая для боевиков всех отделений тренировка. Да и каждый вечер тоже. Да думаю, и днем, только нам об этом сразу не сказали. В конце лекции по партам разлетелись листы с расписанием на неделю, и я охнула. Каждый день планировалось не менее шести пар, так у боевиков еще и тренировки ежедневные – это во сколько я освобождаться буду? Я презрительно фыркнула, отодвинула свой листок на край парты и покосилась на соседа. Он был так восхищен, что чуть ли не целовал свое расписание. Прозвучал звонок, выпускающий нас наружу, и я не стерпела.

      – Спорю, что ты знаток.

      Паренек поправил свои очки.

      – Ты что-то имеешь против?

      – Напротив, моя мама знаток, – я улыбнулась и протянула парню руку. – Меня зовут Лилиана Тиррос, лучше Ляля – я так привыкла.

      Однокурсник внимательно осмотрел мою руку, будто на ней было несколько колоний насекомых, и когда я уже думала ее убирать, достал из кармана салфетку и пожал мне руку. Но при этом салфетка служила границей между нашей кожей.

      – Таматин Кряхс. Гений, общепризнанное дарование и вообще, единственный в своем роде.

      – О как, – я прямо почувствовала стыд за свое короткое представление. – А подскажи, в чем именно ты гений? В какой сфере?

      Таматин недовольно закатил глаза, возмущенный моим недоверием. Я с интересом его рассматривала – парень выглядел очень молодо: отсутствие даже намека на щетину, пухлые губы, острые скулы, лохматые полусальные волосы и тусклый цвет лица. Складывалось впечатление, что Таматина регулярно не докармливали.

      – Я, между прочим, совместно с институтом исследований закономерностей участвую в разработке множества вакцин. Я – гениальный исследователь, который принесет в жизнь миллион полезных вещей. Сила воздуха – вот то, на чем зиждется мир, и я являюсь чудеснейшим из ее носителей.

      – Постой-ка, – прервала я красноречивое словоизлияние. – Институт исследования закономерностей? Не бывает такого.

      – Бывает, – огрызнулся Таматин, и я увидела, как прядка, упавшая вдруг на его глаза, приподнялась, освобождая взгляд. – Просто его еще не все признают. Люди, воззрения которых зашорены, ставят палки в колеса гениальным исследователям.

      – А ты не основатель этого института? – заподозрила я. Таматин осекся и задумчиво пошевелил губами.

      – Всего лишь один из. Но хватит стоять,