Рыбный день. Повесть. Виталий Викторович Павлов

жизнь. Такой современный Хорон. Только перевозящий души живых.

      Мы стояли перед огромным сараем. В дверную щель пробивался свет. Так в мультфильмах горят сокровища в огромных сундуках, когда крышка начинает открываться.

      – Ну, пошли? – и Генка распахнул дверь.

      Мы оказались сразу на сцене. В глубине зала желтели фанерные кресла с откидными сидениями, а вокруг высились небоскребы самодельной аппаратуры. Прокопченными лианами свисали соединительные провода, пахло канифолью и горелой пластмассой. Иногда вскрикивал неведомой райской птицей самодельный ревербератор. В зале, в первом ряду, трое ребят что-то мурлыкали под гитару. Еще один паял на сцене провода, а когда делал шаг, наступал стоптанными туфлями на широченные штанины джинсов. Парни были молодые и длинноволосые.

      – Это он? – спросил прыщавый рыженький паренек, обращаясь к Генке.

      – Он, – ответил я.

      Хрюкнули будущие коллеги, прокричала птица ревербератора.

      – Тогда, может быть, начнем? – это уже сказал брюнет, все время старавшийся дотянуть свои кудри до рта.

      – Может быть, познакомимся сначала? – предложил я.

      – Ты спой, может, и знакомиться не надо будет, – сказал длинный худой парень.

      На вид он был старше всех. При желании я мог бы просто переломить его о колено. Каким-то образом он, видимо, уловил мой порыв и буркнул:

      – Меня здесь все зовут Шеф.

      – Кырла. Кыр-ла, – повторил по слогам свое странное прозвище ширококостный блондин с остановившимся взглядом и взял в руки гитару.

      Шеф устроился у открытой пасти обшарпанного фоно, Генка сел за барабаны, а я подошел к хромированной стойке с микрофоном.

      – Только не целуйся с ним! – крикнул из зала паяющий лианы человек, устраиваясь за пультом, – Долбануть может! – И он смешно ударил себя кулаком в челюсть.

      – Так, чего лабать будем, пан спортсмен? – Шеф повернулся ко мне на вращающемся табурете.

      – Давай из Битов чего-нибудь, – предложил Генка, – «Yesterday», например. Он классно это делает… – Гешка пытался меня приободрить.

      – В Фа – мажоре, по фирме? – спросил Шеф и взял аккорд.

      Нервная волна пробежала по выстроившимся в ряд деревянным молоточкам. Я кивнул, хотя мне удобнее было бы петь в «До». Естественно, мажоре.

      Я пел. Про вчерашний день. Про чужой вчерашний день, хотя в нем все было почти, как у меня. Только не было классической борьбы. Мне это казалось символичным. В припеве мне подпевал Кырла. Я слышал, что получалось неплохо. Только в конце я увлекся, не уследил за микрофоном и, как было обещано, он меня «долбанул». И довольно сильно, я едва не выпустил его из рук.

      – Ты поосторожней с ним, – оказал Шеф, – а то денег не хватит расплатиться.

      Я допел балладу, а когда последнее «у-у-у» сделал с битловской интонацией. Шеф подошел ко мне.

      – Теперь можно и познакомиться – Саша, – он протянул мне свою куриную лапу.

      – Арсен, –