Овердрайв. Сергей Иннер

текилы.

      – Выпьем?

      Молчат. Одна из девиц осторожно говорит:

      – А ты поедешь с нами в клуб?

      – Не люблю клубы.

      – Не танцуешь и не любишь клубы?

      – Есть связь, верно?

      – Что же ты тогда любишь?

      – Целоваться.

      – Это мы заметили.

      В снова установившейся тишине становится различим доносящийся с кухни голос едва не плачущей Юноны:

      – Ну как-как… говорю же, мы раньше вместе работали, а потом…

      Выпиваю рюмку текилы и ухожу. Никто меня не держит. Еду в хостел, где все уже спят, лишь крановщик Роман и Азиза, что султан и Шахерезада, пьют на кухне в осколках торжеств миндальный ликёр, звучит Луи Армстронг. Даже не окажись подружки Юноны такими мегерами, что я смог бы ей предложить? Свой десятиместный люкс? Нет уж, лучше как есть. И оно того стоило.

      В ту ночь пропала без вести киберготесса Алиса.

      121. Ленин

      Был январь, и я вышел покурить на лестничной клетке. Вскоре появились Макс и Ленин. Макс новый житель хостела – молодой парикмахер, чем-то похожий на Эллиота Смита. Ленин тоже заехал недавно и получил такое прозвище (вероятно, не впервые в жизни) из-за удивительного внешнего сходства с разлагающимся на известные компоненты вождём. Он и вёл себя похоже – видно, поймал кураж. У Ленина было какое-то имя, но мы все, конечно, быстро его забыли.

      – Не отыщется ли цигейки, товарищ? – плутовски щурясь, спрашивает Ленин.

      Протягиваю открытую пачку.

      – Плюшку будешь? – спрашивает Макс.

      – Спасибо, я не голоден, – отвечаю.

      Они двое смеются. Макс достаёт и показывает мне шоколадного цвета камешек.

      – Что это?

      – Срань господня! – отвечает Ленин, и они снова ржут.

      – Ты что, гашиша не видал? – спрашивает Макс.

      – Не видал.

      – Так смотри.

      Макс греет камешек в пламени зажигалки, отщипывает три кусочка и кладёт их на подоконник. Обдаёт их пламенем, зажигалочьим боком плющит. Ленин достаёт полулитровую бутыль из-под колы с проплавленным на боку отверстием, раскуривает сигарету, мочит палец слюной, подбирает им одну из плюшек и осторожно кладёт её на тлеющий табак. Ленин помещает сигарету в отверстие бутылки, и та полнится густым дымом. Снизу раздаётся звук шагов.

      – Дай сигарету, – говорит мне парикмахер.

      Я даю, он закуривает. Ленин осторожно убирает бутылку с дымящимся гашишем за спину. По лестнице поднимаются наши соседи – пожилая супружеская пара. Ленин говорит им с улыбкой:

      – Здравствуйте, товарищи! Верной дорогой идёте!

      Макс выпускает дым и обращается ко мне со словами:

      – Ну так и вот, приходит она к нему…

      Соседи растерянно отвечают на приветствие и бредут выше. Ленин, убедившись, что мы вне поля их зрения, достаёт из-за спины бутылку, вытаскивает сигарету, зажимает отверстие в боку пальцем и протягивает мне. Взяв бутыль, пытаюсь вытянуть дым через отверстие. Они двое опять смеются. Макс забирает у меня бутылку, откручивает крышку