Слеза мироздания. Екатерина Викторовна Неженцева

Палач переставал чувствовать что-либо к ведьме.

      Поэтому и стали они заключать временный магический брак. Женились, получали наследника и вышвыривали ведьму обратно к родителям, откупившись солидной суммой. При этом отбирали ребёнка и не позволяли матери его даже видеть. Те из палачей, у которых ещё остались крохи совести, заключали контракт заранее. Находили ведьму согласную на такие условия и женились.

      Но как бывает чаще, мудаков всегда больше. И эти гады пользовались своей силой, чтобы заморочить ведьме голову. Соблазняли, заставляли дать добровольное согласие, получали всё, что хотят и выбрасывали из своей жизни несчастную женщину. Зная, что ни один брак с палачом, не длится более года, ведьмы старались им на глаза не показываться.

      В тот момент, когда появлялся «завидный жених», род ведьм, выдавал одну жертвенную овцу. При этом получал за неё столько, что существовал безбедно лет двести. Раньше такое происходило примерно один раз в пятьдесят-сто пятьдесят лет, по причине малочисленности палачей.

      Конечно, находились ведьмы готовые ради денег и власти родить наследника. Правда, таких было мало и, как правило, они не дотягивали по уровню силы. А последнее столетие, из-за проблемы с демографией у этих колдунов, они начали требовать по две, а порой и три «жены». Насколько это помогло никто не знает. Вроде как, в двух родах из триады сейчас выросли несколько сыновей.

      Триадой называли три самых могущественных рода палачей, которые держали в подчинении весь магический мир. Именно о них говорила тётя Маргарет. И я наконец-то поняла, почему она не сможет ничего сделать, если я нарвусь на кого-то из них. Просто, как таракан ничего не может сделать тапку, так и у тёти не хватит сил, противостоять триаде.

      Закрыв книгу, я уставилась в одну точку. Да уж. Печаль. И почему у меня ощущение, что Габриэль окажется именно из этой триады? Стало так тоскливо от осознания, что у меня нет шансов. Если всё написанное правда и наша с Габриэлем связь возникла, я просто свихнусь в определённый момент.

      С другой стороны, там же сказано, что связь стала очень слабой. Может, у меня ещё есть шанс? Ведь сейчас я не чувствую ничего странного. Но ясно одно – я не имею права подвергать тётю Маргарет такой опасности. Поэтому мне придётся уйти из этого чудесного дома.

      Поднявшись с кровати, закрыла книгу и направилась на кухню. Тётя сидела за столом и что-то смотрела по телевизору, который висел напротив. На плите кипела вода в кастрюльке. У её ног лежал тот самый пёс, который меня встречал. За окном завывал ветер и лил дождь. Унылая погода на улице, давала ещё большее ощущение уюта и покоя в доме.

      Оглядев помещение и тётю, я тяжело вздохнула. И куда теперь идти? У меня ведь никого нет, даже кота не завела, но это и к лучшему. Маргарет услышала вздох и посмотрела в мою сторону пронзительным взглядом.

      – Проходи, милая, – она указала мне на стул и это её обращение, резануло по сердцу. Так меня называла мама. – Смотрю, ты дочитала?

      Кивнув в ответ, я поинтересовалась