Зависимость. Гарри Уайкс

сравним с теми девушками, которые берегут и дорожат будущим. Предпочтет вернуться туда, где было уютно, то есть назад. Идти в будущее не хочет. Там слишком много неизвестного и тяжелого для преодоления… «Я бы так хотела стать маленькой»… В общем, это тот человек, который любит слушать, но не любит про себя говорить. Цепляется за долгое прошлое счастливое и не хочет отпускать. А вместе с тем охотно погуляет с тобой, если ты хоть как-то будешь похож на человека, приятного во многих ее смыслах. Будь осторожен, она прекрасна!

      Она не пустит в свое прошлое, потому что знать его может только сама и не позволит в нем никому копаться. Без сострадания относится к боли людей. Королева, которая полюбив одного и навсегда, безжалостно говорит «нет» всем, кому хоть каплю симпатизирует. Конечно, есть и другие дни, точнее вечера, когда она ложится и начинает плакать, кусая от боли подушку. Когда мягкие локоны переплетаются, увлажняясь от мокрых слез. Сейчас, вроде, еще, кажется, что она любит дождь… Да, в этом я уверен. Гулять под дождем, когда большинство людей разбегается от дождя; наблюдать за свежей росой, поверх листьев, после дождя, на множество скользких улиток. Особенно в лесу, когда асфальт пропитан дождевой влагой и на нем нет сухого места. Тяжелые ошметки грязи из-под белых кроссовок летят вперёд, скользишь. А внутри легко. "

      Довольно светлое небо перед весенним праздником, все нужное в пакетах, а полянка возле пруда ждёт шестерых.

      Гарри и Марк ждут остальных. Вот-вот они должны придти. Из кастрюли доносится кислый аромат соуса под шашлык. Маленькая дырочка в прозрачном пакете с бурой картошкой, которой впоследствии обстреляли друг друга, три бутылки освежающей воды, шампанское, пиво.

      Для удобства "позаимствовали" решетчатую тележку гипермаркета и устремили шаг в лес.

      Кто-то ушел сразу, Гарри с Дэном остались собирать оставшиеся шампуры, дезодорант для костра, газеты… По дороге, будучи пацанами без скучного права, умудрились зайти в заброшенный дом, собрать кирпичей и досок. Конечно, пошумели, и после двинулись на другой конец водоёма. Много фотографий, эмоций; многие купаются, ловят рыбу руками, а Гарри следит за углями под звук тарахтящего храпа Марка, уснувшего под лучами.

      Куриное мясо получилось сочным, сладкий ржаной хлеб сам скользил в горло. Пикник продолжался долго; в конце, убрав объедки и мусор, они пошли обратно.

      – Может зайдем в тот заброшенный домик? – предложил Ральф.

      Все согласились; Гарри и Марк остались снизу.

      Хруст дряхлых дверей, визжавшие петли. Раз за разом рушились опоры, дом выл; те начали рушить и так заброшенный дом. Выносили с ноги рамы, топтали стекла, поролон диванов, матрасов.

      Внезапно выбежали мужики, разъяренные до предела с липким потом на руках.

      – Это вы?!

      – Не-ет, это там…, – сквозь хрипоту тихо вымолвил Гарри.

      Один из них взял первую попавшуюся деревяшку и кинул в окно, громко заорал. Прибегает другой, с копьем и тоже на второй этаж.

      – Пойдем-ка отсюда…

      Марк